Как уже писал, работал я летом на одном международном форуме. Главное, там не происходило практически ничего. Одних переводчиков прицепляли к каким-то делегатам, и люди пропадали из виду часов на двенадцать, а другие парились в отеле и выполняли мелкие задания.
Я вот, к примеру, с делегацией с утра ездил на Пискаревку цветы возлагать — людям пришло в голову отдать дань нашему государственному культу. Было солнечно и ветрено. Первый день лета, +12, ага. А в Дели +45, хороший контраст для индийцев в легких пиджаках. Я приехал на цвинтарь за полтора часа до основной делегации с работником протокольной группы — это те чуваки, которые меряют ширину дорожек, расставляют фотографов и следят за расписанием. Забавные ребята. Для великий и ужасный премьер Нарендра Моди — просто один из объектов работы, «Пи-Эм». Ничего толком и не делали: «Тут лужу сместите», «Тут пятна какие-то», «Боже, ленточку не так повесили, кто-нибудь видел венок?!». Потом час курили на солнышке, скрываясь от ветра за колоннами. Приезд прошел жутко торжественно. Посередине медленно шел Моди в окружении двух индийцев, россиянина и толстой белобрысой тетеньки (директор кладбища?). Чуть сзади шла его супруга в сари и пятидесяти шерстяных носках. Два шуганых охранника с какими-то папочками. Что у них там, в этих папочках, свинцовые кирпичи, как в фильме «Жмурки»? Вокруг толпа селфящихся индийских делегатов. Играет духовой оркестр. Гимн России сыграли, гимн Индии — нет. По возложении верхних частей стеблей многолетних растений Моди долго о чем-то беседовал с тетькой. Уже вечером, когда я шел по Невскому домой, меня, с недосыпу, что ли, поразила экзистенциальная бездна, чуть прикрытая тростником этой протокольной авансцены.
Я представил себе положение Шри Нарендры Дамодардасовича.
«Почему я, премьер-министр одной из мощнейших стран мира, стою здесь, под неожиданно пронзительно голубым ленинградским небом, на по-зимнему пронизывающем июньском ветру, у подножия трехметровой бронзовой мурти с выразительными чертами лица и цветочной малой в распростертых руках, посреди огромного поля, на геометрически расчерченной ленинградской Курукшетре, таящей в себе останки полумиллиона некогда павших жителей прекрасного города, в одной рубашке и легкой жилетке, будто в детстве, когда по предрассветной росе идешь в школу по сельской дороге и размышляешь о других, прекрасных мирах, и о чем-то говорю с директрисой кладбища? Господи Боже, Рам Рам, что уготовил ты мне на этом пути? Все министры и адмиралы и постаревшая обаятельная нежно любимая жена и работники МИДа, фотографы, преподаватели университета, военные со знаменами и меднояркими тубами, тарелками и фаготами, случайно забредшая бабушка-блокадница, студент-переводчик, единственный внаглую приехавший в джинсах и флиске, который напишет потом этот абсурдный белый вирш, галки, выклёвывающие зерна травы с братских могил, облака, несущиеся на восток и, кажется, постоянно возвращающиеся назад, чтобы еще раз прикрыть слабо греющее светило — всё отодвинулось, расплылось, есть только я, переводчица и обширная тетька — директор кладбища... Щёлк. Процессия медленно возвращается к автокортежу. Мэдэм Джи намекает, что неплохо бы посетить служебный туалет».
А на форуме этом очень клёво кормили, кстати. На обед и ужин индийская кухня, правда, не очень разнообразная.
Автор: Глеб Стукалин
Если вам понравился мой канал — подписывайтесь и лайкайте!
Если вы хотите что-нибудь спросить/предложить — пишите на почту glebstukalin@yandex.ru