Почему мы так тревожимся, приближаясь к середине жизни? Мы пока не умеем жить долго. Нам приходится изобретать собственные способы пройти через кризис, чтобы найти то, что нам действительно нравится, считает Наталия Кузнецова-Райс — человек, увлеченно следящий за переменами, которые происходят с нами и вокруг нас.
Однажды я прогуливалась по старинному английскому замку, в котором были воссозданы сцены из прошлого с сопровождающими их описаниями. Одно из описаний гласило: «Средняя продолжительность жизни в Англии в XVII веке составляла 35 лет». После этого я про замок мало что помню, потому что остаток времени думала про жизнь длиной 35 лет.
Но перенесемся на 350 лет вперед и вернемся в наше время. Для детей, рожденных в 2015 году, 100 лет жизни будет нормой, а футурологи и вовсе намекают на возможное бессмертие благодаря достижениям искусственного интеллекта.
Если учесть, что современному человеческому виду 200 000 лет, очевидно, что за крохотный исторический период его жизнь вдруг удлинилась в три раза. С одной стороны, конечно, приятно, что именно нам достался такой подарочек. С другой — нам приходится отвечать на вопросы, ответов на которые пока никто не знает.
Просто потому, что раньше их никто не успевал задать: человек рождался, рос, начинал довольно быстро производить на свет потомство, шел на войну или жил мирной жизнью, и за этими повседневными занятиями довольно быстро наступало 35 лет. Напомню, что ближе к нам, в XIX веке, бальзаковский возраст наступал в 30 лет, а старухе-процентщице было 42 года. Моей подруге тоже 42, и она ждет первого ребенка. Извините, отвлеклась.
Вот это увеличение продолжительности жизни втрое, которое происходит одновременно с улучшением качества этой самой жизни и нашествием технологий, порождает главный вопрос: а что, собственно, с этой жизнью делать? Особенно этот вопрос начинает нас беспокоить тогда, когда предыдущие поколения отправлялись на покой — а именно в 35-40 лет. То, в чем до этого виделся смысл, вдруг его утрачивает: внешний статус кажется надуманным; офисная жизнь больше утомляет, чем тонизирует; сам предмет деятельности начинает вызывать вопросы: «Я точно хочу этим заниматься еще 20 лет?».
Не хотелось бы выражаться этим крепким словом, но вокруг сорокалетия многие из нас испытывают экзистенциальный кризис.
О том, как преодолеть кризис сорокалетия: https://goo.gl/emcAAP