Манчестер Ливерпуль. Под эту знаменитую музыкальную композицию советский народ в 70-х годах узнавал в программе «Время» прогноз погоды. На фоне фотографий различных регионов страны шли титры с температурой воздуха, а диктор за кадром озвучивал явления погоды - дождь, ветер, солнце, снег. С первых тактов этой прекрасной мелодии весь народ устремлялся к экранам телевизоров. Этот гипертрофированный интерес телезрителей к прогнозу погоды замечательно описал Фазиль Искандер.
А в пятницу и понедельник на экранах появлялись очаровательные синоптики Гидрометцентра СССР - Екатерина Аркадьевна Чистякова, Галина Григорьевна Громова и Валентина Александровна Шендакова. На фоне светящейся карты с циклонами, антициклонами и атмосферными фронтами они, как полководцы, объясняли что куда движется, как в атмосфере все меняется и, как говорится, на чем сердце успокоится. Но в 1980 году все они вдруг резко исчезли с экранов, оставив зрителям только Манчестер Ливерпуль, титры и закадровый голос диктора. Как потом мне рассказала Галина Григорьевна Громова, убрали их по распоряжению ни больше ни меньше генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. Оказывается, семья Громовых когда-то была дружна с семьей Брежнева, и Леонид Ильич лихо отплясывал на свадьбе Галины Григорьевны. Но потом дружба сошла на нет, а своим цветущим успешным видом очаровательная Галина резко контрастировала с непутевой дочкой генерального секретаря. Леонида Ильича это раздражало. Итог - всех трех из эфира убрали.
В начале 1983 года, после того как с уходом Брежнева закончилась знаменитая эпоха застоя, руководство главной информационной программы страны обратилось в гидрометслужбу с предложением возродить выступления синоптиков в программе «Время». Двух сотрудниц Гидрометцентра СССР разбавили мной, авиационным синоптиком аэропорта Внуково. Все трое должны были пройти смотрины в Останкино.
Накануне пробной записи вечером ко мне зашел сосед с припасенным бутыльком спирта.
- Нет, ни в коем случае! У меня завтра супер ответственный день! Я должен быть в идеальной форме! - отнекивался я. Но в чем дело не говорил.
- Ну, вот за успех твоего безнадежного предприятия тяпнем по грамульке и разойдемся!
Излишне говорить, что разошлись мы часа в 3 ночи после того, как не осталось ни одной грамульки. Встав часа через четыре, сходив в горячий душ и попив чайку, я пришел в то самое безмятежное состояние, в котором отправился спать.
Едва собрав в кучку разбросанные излишним алкоголем скудные мысли, еле еле выдавил из себя комментарий на две с половиной минуты. И вот с куцым текстом, головной болью и нервной дрожью в компании с двумя сотрудницами Гидрометцентра СССР отправился в телецентр. Двадцать вторая студия, мониторы, камеры, гример, осветитель, Анна Шатилова, Игорь Кириллов, программа «Время» и я с жуткого бодуна! Настроение - хуже некуда. В такой ответственный момент и так облажаться!
Первой записываться пошла дама из Гидрометцентра. Я сижу рядом с режиссером, смотрю монитор и матерю себя на чем свет стоит. «Вот видишь, - говорю я сам себе, - как у нее все подробно, интересно, и спутниковые снимки она принесла, и обыграла их, и с климатом погоду сравнила, а ты, зараза, с бодуна еле две с половиной минуты выдавил из себя. Ни спутников тебе, ни хрена! Вот ее возьмут, а тебя - нет!»
- Теперь твоя очередь! - командует мне Галина Вишневая, режиссер эфира. Вот тут-то все и началось. К естественному мандражу перед телевизионной камерой, добавился, как поется в знаменитой песне, «в нашей синагоге отходняк». У меня в этот момент начался пик похмелья! Все ходит ходуном, глаз начал дергаться, грим потек. Уж и не помню, как собрался, сосредоточился и выдавил из себя три дубля. Из студии не вышел, а скорее, выполз, как выжатый лимон!
- В три часа у нас начинается тракт (прогон программы), вы подходите эдак в три сорок в кабинет главного редактора, а пока можете сходить в буфет кофейку попить, - продолжает руководить Вишневая. И мы покорно идем в буфет.
А в буфете я продолжаю себя накручивать. «Вот ее возьмут, а тебя - нет!» Но постепенно похмелье уходит, и я слегка прихожу в себя. Часа через два мы уже в кабинете у главного редактора. Внутри полно народу. Весь цвет телевизионной журналистики! В главе стола - Виктор Ильич Любовцев, главный редактор, заместители - Голованов Дмитрий Андреевич, Шевелев Григорий Александрович, Какучая Ольвар Варламович, главный режиссер - Кислова Калерия Венедиктовна, главный выпускающий, ответственный выпускающий, политобозреватели, корреспонденты. Дух захватывает от этой компании! И вот тут началось самое интересное!
По прошествии тех самых двух часов после записи, я смотрел наши творческие потуги уже не как синоптик, а как обыкновенный телезритель. И когда сюжет моей напарницы с подробным комментарием и спутниками перевалил за четыре минуты, я поймал себя на мысли «как же ты задолбала уже своими циклонами, антициклонами и градусами мороза!» А когда мои куцые две минуты подходили к концу, я уже нагло говорил сам себе: «э нет, дорогой, это тебя возьмут, а ее - нет». Это уже потом, когда мой телевизионный учитель Александр Галкин рассказал мне основы тележурналистики, и после того, как я прочел кучу умных книжек, я понял, что телевизионный сюжет больше трех минут - нонсенс, что больше семи цифр при устном изложении зритель уже не воспринимает и не запоминает. А тогда с бодуна я чисто случайно, благодаря спирту для протирки метеорологических приборов, в своем комментарии оставил только самую важную и интересную информацию. И это оказалось самым правильным!
- Мы понимаем, что дамам нужно говорить комплименты, - раздался голос Дмитрия Андреевича Голованова, - но тут не тот случай! А вы, молодой человек, - сказал он после паузы, - приходите. У вас получится!
Финальную точку поставила Анна Николаевна Шатилова. «Ну наконец-то в программе «Время» вновь появился нормальный синоптик!»
Продолжение: vk.cc/bjw4P6
