1
И утром, конечно, не получилось сделать задуманного накануне вечером. Вместо того, чтобы встать с петухами и засесть за подготовку неподготовленного, университетский лектор господин Дус поднялся с кровати позже обычного. Обругавши про себя петухов, не пропевших как раз тогда, когда более всего нужно, господин Дус быстренько сготовил яичницу и заварил кофе. В ожиданьи готовности, он вышел на крылечко и стал оглядывать свой участочек, деревеньку и отдалённые леса.
«Фыш-фыш-фыш!» — завозмущался кофе, изливаясь из-под кофейной шапки в газ. Господин Дус дёрнул было ручку двери, чтобы войти назад в домик, но та не далась — английский замок, чтоб его! Пробормотав себе какое-то успокоение, господин Дус пошёл кругом домика и по счастью увидел открытое окно, распахнутое ночью. Обрадовавшись везенью, и пооглядовавшись, не видно ли где бдительного полисмена, господин Дус полез внутрь своего домика. Везенье в самом деле получилось изрядное: обычно господин Дус держал окна не только закрытыми, но даже запертыми на шпингалеты, чтобы ночами туда-сюда не сновали разные воробушки и прочие твари. Это одна только прошедшая ночь за всё лето выдалась такая душная, что он распахнул окошко для воздуху.
В одышке от упражненья господин Дус увеличивался и уменьшался, словно мехи. Прошедши через спальню, он очутился наконец возле кофе, который совершенно сбросил всю свою шапку и теперь кипел в турке — помои! Яички между тем совершенно запеклись — провал! Но делать нечего, ведь он проснулся без малейшего запаса времени. Университетский преподаватель, шутка ли. Опоздания не к лицу.
Съевши невкусный завтрак — будь проклят, английский замок! — господин Дус стал прохаживаться по комнате и ожидать акта пищеваренья. Вот момент — сейчас бы уж не ждать, а выходить, но как выйдешь? Только выйдешь, а оно там как раз и пройдёт. И ищи, господин Дус, где хочешь уборную, да срочно, срочно! Нет уж, в такой ситуации оказаться совсем нежелательно, так что только ждать. Между тем часы — огромные стенные часы — крутили стрелки и словно говорили: «Выходи, господин Дус, выходи уже, господин Дус, тебе пора выходить, господин Дус!» А как выходить, если вначале нужно дождаться акта? Пришлось снять с циферблата стёклышко, ухватить стрелку и повернуть влево, тем самым создавши запас. Стекло оказалось ужасно грязное и засиженное мухами изнутри, как абажур потолочной люстры. Сморщившись, господин Дус подставил его под кран и стал мыть, наливши посудного мыла из бутылочки. А пока мыл, дождался.
2
Всем хорош день — и погода превосходная, и времена самые лучшие, какие только бывают. Исключительные времена, безо всяких там искривлений. Важно шествует господин Дус по своему участочку, чтобы выйти за калитку. Одно плохо — не приготовлена лекция. Не приступивши к подготовке накануне вечером, господин Дус дал слово встать с петухами и разработать конспект поутру, перед выходом и даже перед кофе. Где же вы, сквернейшие петухи, именно в тот день, когда нужно? Когда никакой необходимости в раннем подъёме нет, вы будите всю деревню — а в ответственный момент попустили!
Ещё с крыльца господин Дус приметил отцепленный автомобильный вагончик, похожий не передвижную лавку или дом на колёсах. Вагончик стоял в проезде прямо за забором господина Дуса, повёрнутый к его домику белой глухой стороной. Вышедши за калиточку, господин Дус увидел поднятый козырёк и, хотя автобус был в другой стороне, пошёл смотреть товары.
Пахло вкусно. Продавец-повар оказался смугл и сверкал белизной зубов. Он, видимо, не владел никакими языками, потому что только булькал какие-то непонятные слова и жестами предлагал выбор. Что же это такое крутится? А! Вот и разгадка. Это петухи, и теперь они гриль! Вот и разгадка загадки, которая нас с вами так мучила. Почему всегда ответственные и регулярные петухи именно в нужный день не пропели? Почему они допустили неподготовку лекции? Очень просто — их поджарили, и теперь они гриль, пригодный исключительно в пищу. Поучителен момент с петухами. Как часто ждём мы от кого-то компетентного действия — утренней побудки, хирургической операции или нового романа. И — ничего нет, тишина. Почему? Кто-то употребил компетентного специалиста на гриль.
Взбодрённый вкуснейшей ножкой и посасывая косточку, как бабуля, господин Дус вприпрыжечку поскакал на остановку. Круглый живот господина Дуса подпрыгивал, и он задумался: почему живот подпрыгивает, а мозг в голове не подпрыгивает. Ля-ля-ля! До чего же приятно скакать поутру по уютной деревеньке! Вот только, конечно, очень уж беспокоит, что не готова лекция. Но зато — пожалуйста! — съеден вкуснейший окорочок. Этот булькающий подлец, видимо, изрядный мастер своего дела — обсыпал всё правильными травами и жарил при точнейшей температуре. Но всё-таки полисмен, если его увидит, должен принять меры: ведь деревенька осталась без единого петуха. Что же это выйдет? Ни один писатель, художник, музыкант и режиссёр теперь не сможет встать с петухами, и все будут только и делать, что сосать косточки, как бабули?
3
Что это?! Вот положенье. На автобусной остановке уже стоит автобус, но он не ждёт господина Дуса, нет! Он сломался! Водитель-механик в грязном комбинезоне распахнул створки автобусной морды и копается там, суя в щели огромные разводные ключи. Напасть! А ведь всё складывалось как нельзя лучше. Вот утро, с прекрасной погодой — одно из утр прекрасной эпохи безо всяких там искривлений. Вот господин Дус — аккуратно одетый и по-утреннему подтянутый. Ну, не в смысле что тело господина Дуса какое-то там очень уж античное, но всё-таки определённый утренний тонус чувствуется. Вот автобус, на лбу которого висит табличка «Университет». Казалось бы, ну прямо всё хорошо. Сесть бы да ехать. Единственное — лекция не готова, но ехать-то без лекции можно. И вот всё это разом испорчено, перечёркнуто поломкой.
Водитель-механик оказался нервным типом: когда господин Дус подошёл и осторожно тронул его за плечо, он завопил, дёрнулся, отскочил и даже замахнулся своим огромным ключом — ух, как вы меня напугали! Господин Дус успокоительно развёл пухлыми ручками: мол, спокойно, я просто пассажир, человек вполне мирный и даже академический. Черты лица водителя механика оказались очень красивые и правильные, как у горных христиан. Господин Дус успокоительно улыбался, глядя ему в тёмные глаза.
Вскоре они уже бок о бок глядели в нутро автобуса, будучи совершенно заодно. До чего сложно устроен автобус! Сколько в нём крутилочек, баночек, ремней и шестерней. Играться бы да играться, да одно останавливает: всё, ну просто всё в автобусе вымазано маслом. Запачкаешься, а потом ищи воду да мыло. Смех один выходит, а не развлеченье. А уж если автобус сломался — беда! Никак не разобрать, какой винтик-шпунтик не так крутится. Впрочем, это на взгляд господина Дуса. Его лекция, между прочем, совершенно не про автобусы будет, а про вещи несравнимо более общие. Но вот от водителя-механика ожидаешь чего-то большего, чем недоумения и неумения. Что он сидит и растерянно тычет своим ключом то туда, то сюда? Или он не знает, где у автобуса что и как с ним обходиться, чтобы он заводился?
И надо же так подгадить — целую неделю господин Дус сидел на месте и никуда ему было не надо. Университетское расписание предписало ему большой перерыв — почти каникулы! — и только потом лекцию. Что же водитель механик? Всю неделю в ус не дул, а теперь, когда сесть бы да ехать, разворотил автобусью морду и давай копаться и выяснять? Словно раньше нельзя было. Плюнул господин Дус и потопал в университет через лес.
4
Чудесно шагать утром по лесной тропиночке! Вроде и густ зелёный навес, а солнце всё равно то и дело пробивается отдельными лучами и всё это выходит очень полножизненно и красиво! Весело, бодро топает господин Дус, аккуратно перешагивая корни и ловко минуя кротовины. Раз-два! Раз-два! Конечно, чуть странно смотрится его прекрасный костюм и обтягивающая круглый живот рубашка — ведь он нарядился к лекции. В лесу естественнее бы смотрелся наряд походника, дачника или увешенного оборудованием волонтёра-поисковика. Но ничего — на фоне леса и господин Дус вполне хорош. Это получается такая очень европейская картина.
Но что это, почему господин Дус замедлил шаг, а потом и вовсе остановился? Отчего он не идёт вперёд — неужто позабыл, что у него лекция? Времени не так много, так что останавливаться никак нельзя. Что мешает идти? Ах, вон что. Да, мимо такого подлеца не пройти.
В лесу же как — то и дело так на сяк идут всякие канавы. Ручьи, коллекторы и прочие мелкотравчатые речки с жабами и пиявками. Через такие канавы приходится класть мосты — ну, самой простой конструкции, два ствола с набитыми досочками. Как раз такой мост сейчас пересечь бы господину Дусу, чтобы пройти дальше и попасть в университет. Но вот же препятствие! На перилах моста засел ворон. Чернющий, огромный, клювастый — ворон.
Отчего ворон такая страшная птица? Казалось бы, ну какие у него опасные аспекты? Известны ли случаи, чтобы ворон съел университетского преподавателя? Ухает ли ворон по ночам, препятствуя сну? Подсчитывает ли годы оставшейся жизни? Может ли унести корову в своё горное гнездо и там драть её, клекоча? Нет. Ничего этого ворон не делает. Почему же тогда господин Дус при всей спешке стоит и не идёт через мост? Тайна, конечно, — нет ответа. Может, это всё виноваты сказочники, а может быть — психиатры. Наверное, господину Дусу чудится что-то, когда он смотрит в блестящие глазки-бусинки над железным клювом. А может, он просто топчется на месте, потому что не подготовил лекцию? Нет, похоже, боится — если мы беспардонно влезем в физиологические показатели господина Дуса, как полиграф, точно увидим, что боится.
Как же быть? Что делать человеку, если ему надо пройти через вот этот мост, а на перилах сидит ворон? Можете ли вы себе представить это положенье? Спроецировать, так сказать, на себя. Вы, скажем, стоите, а ворон, скажем, сидит, а мама, скажем, с той стороны вон? И ты стоишь, такой маленький, а птица — откуда у птиц столько терпенья? — сидит. И мама где-то там тебя ждёт — что делать маме, когда ты пропал в лесу? Куда звонить?
Конечно! Вот и идея! Вот что даст пройти господину Дусу! Ничего не боятся волонтёры-поисковики — столько у них разного оборудования, что просто стыдно бояться. Пусть волонтёр-поисковик выйдет навстречу, взглянет на ворона через прибор ночного виденья, а ещё наставит на него сигнальную ракету. До свидания, птичка! Маши крыльями, а то на гриль пустим. Пусть свободен, господин Дус!
5
Где-то, видимо, была развилка или что-то вроде того, потому что господин Дус никак не ожидал выйти к церквушке. Бывает такое в лесу: вроде бы идёшь прямо, знакомой дорогой, а вышел в бог знает куда, пятью километрами правее. Думаешь: почему же я это здесь вышел?
Времени нет возвращаться — ведь лекция должна начаться совсем скоро! Эдак обратно потопаешь, а где там развилка, кто её знает. Что остаётся господину Дусу? Спросить дорогу у священника — где он? Вроде бы церквушка вот она, рабочий день. Так где же хозяин? А! Сразу и не заметишь. Вон он, наверху! Возится с колоколами — то ли чинит, то ли как-то настраивает звук. Колокольня открытая, так что воробушки снуют туда-сюда. Господин Дус очень посочувствовал священнику. Ему бы сейчас окна поплотнее закрыть, чтобы воробушки налету об стёкла шмякались, а нельзя — открытое всё, чтобы звон было далеко слыхать.
Что же, снизу кричать или как? Не будь господин Дус при полном параде — он ведь шёл читать лекцию! — и в шапочке с кисточкой, можно было бы и снизу покричать. Церквушка же маленькая, в лесу тихо. Наверняка священник услышит. Но вот университетскому преподавателю это всё-таки не к лицу. Бывает вот такое: наденешь что-нибудь эдакое, и вдруг уже самую обычную вещь как-то не сделаешь — не к лицу. А почему «не к лицу», собственно? Лицо всё то же, самое обыкновенное. Это всё шапочка или, например, белый халат.
По винтовой лестнице пока подымешься, пять потов сойдёт. Особенно ежели ты не без брюшка. Лезешь-лезешь, лезешь-лезешь. Остановишься отдышаться на площадочке — почему они такие редкие? — а в глаза лезет какая-нибудь пакость, которую на стене нацарапали. Вот же пошли парочки! Мало им устроить непристойность, так ещё надо на стене описать, что наделано. А может, это и не парочка вовсе, а кто-то в единственном числе, и тогда вовсе даже не наделано, а так — намечтано. Даже неизвестно, что хуже. Плюнь на это всё, господин Дус! Лезь.
Вот и верхняя площадочка, можно окончательно отдышаться. Колени горят — взобрался! Священник даже не заметил, что господин Дус к нему пришёл, — так увлечённо он крутит что-то на колоколе. Время от времени — раз! — дёргает. Рядом с колоколом звук громкий-громкий, так что на ушах у священника наушники. Спрашивай у него дорогу, не спрашивай, да хоть кричи — не услышит. Через его звонарские наушники только колокольный звон и проходит. Ну и не надо! И не надо. Церквушка только снизу небольшой выглядит, а на самом деле — выше елей! Оглядись с неё, и пожалуйста — вон торчит университетский шпиль. Не так уж сильно и промахнулся господин Дус из-за незамеченной развилки.
6
Вот и университет! Добрался господин Дус. До чего уютно, хорошо в университете! Аллеечки чистенькие, в клумбах цветут цветы. Птицы не смеют подлетать к кампусу — никакие воробушки и вороны не побеспокоят, пока ты там. Важно шествует господин Дус, университетский преподаватель. Одно его гложет — когда он выйдет на кафедру, о чём станет рассказывать? Ведь он не подготовил лекции. Чем дополнит студенческое образование?
Кто окликнул господина Дуса? Ах, Яночка! Приятная встреча! Здравствуй, Яночка! Господин Дус её знает: обычно садится во втором-третьем ряду и всё слушает, хотя писать — не пишет. Но отчего Яночка совсем не одета? Это странно для университета. Вот господин Дус, например, при полном параде: его живот туго обтянут белоснежной рубашкой, костюм элегантен, на голове шапочка с кисточкой. Яночка улыбается — она встречает господина Дуса в таком виде, потому что ей так нравится. И господину Дусу тоже так нравится. Они улыбаются друг другу и думают о предстоящей лекции. Яночка заинтригована: о чём пойдёт речь на этот раз? А господин Дус терзается: вот он выйдет на кафедру — и что? Лекция не готова. И вот ещё Яночка в её странном виде. Вдруг она явится в аудиторию так же, не одевшись? Тогда она будет ужасно отвлекать господина Дуса своим видом. А если это новая мода у них на курсе?
Так и оказалось! Что же это такое, господин Дус? Как тебе читать лекцию? Ни на одном студенте и ни на одной студентке ничегошеньки нет — все как один голые, будто это такая факультетская форма. Поровну примерно юношей и девушек — пробегаешь взглядом по рядам и видишь по очереди женские и мужские груди, женские и мужские глаза. Отчего они все так выглядят, господин Дус? Отчего нет ни брюшек, ни даже очков? Тела словно отборные — и тренированы, чищены, ласканы. Отчего ни один парень не похож на тебя, господин Дус? Отчего ни одна девушка не рифмуется с тобой, господин Дус?
Вот ты поднялся на кафедру — и студенты поднялись на ноги, приветствуя тебя. Что ты смотришь на точёные плечи, господин Дус? Что ты смотришь на мраморные груди, господин Дус? Отчего ты не скажешь «Прошу садиться!», господин Дус?
Уходи, господин Дус. Увольняйся, господин Дус.
Ты не подготовил лекции.