Между Востоком и Западом или между Европой и Азией многие века стоит город Стамбул. А что первым приходит в голову, когда мы слышим о Стамбуле? Солнце, лето, яркие краски... Стамбул Памука черно-белый и в нем идет снег.
Черно-белые заснеженные улочки, замерзшие руки, остывающие мангалы и холодные постели, ледяной дождь, который приходит на смену снегу - это реальность, в которой живут герои книги. Она несколько мрачновата, эта реальность, но у нее есть обратная сторона: жизнь персонажей тесно связана с иллюстрированием книг, с искусством, и в ней есть место рисункам, раскрашенным в яркие и добрые цвета, солнечным воспоминаниям, восточным сказаниям и мечтам.
Мир османских художников XVI века из века нынешнего кажется и понятным и диким одновременно. С одной стороны, героям книги, как и нашим современникам, важны вопросы самовыражения, не чуждо чувство зависти, они так же любят, тоскуют и ненавидят, а с другой - время и место действия добавляют свой колорит и приходится учитывать некоторые установки по умолчанию, не очень понятные вначале. Например, что слепота для художника это дар божий, а не наказание, что желание творца поставить подпись под своей работой - это плохо, что художнику иметь свой стиль греховно, а рисунок не может существовать вне книги. И только озадаченный читатель, начинает более-менее понимать, что тут к чему, как герои начинают расходиться во мнениях, противоречить сами себе и ставить под сомнение то, что недавно даже не подлежало обсуждению.
Все это словно специально призвано сбить с толку читателя, чтобы он, лишенный привычных ориентиров, начал угадывать, что же в этой книге будет главным, а выбор тут богатый, на любой вкус: и конфликты на религиозной почве, и столкновение культур Востока и Запада, и небольшой ликбез по изобразительному искусству, и любовная история, и даже детектив. На детективе стоит остановится отдельно, его сходство с "Именем розы" настолько очевидно, что проигнорировать его невозможно, ведь в главной роли таинственная книга, "пропитанная страхом греха", а, например, старого мастера порой так и хочется назвать Хорхе. Но не все так просто.
Каждая из линий, за какую ни возьмись, начинает казаться не той, не самой главной, не самой важной, ведь точка зрения все время меняется, и на происходящее приходится смотреть десятками глаз: глазами убийцы и жертвы, глазами женщин и мужчин, живых и мертвых, и даже "глазами" неодушевленных предметов... Автор будет все время рядом и не рядом одновременно, он будет прятаться за своих героев, но слово так и не возьмет. Он как будто ни там, ни тут. " Он, этот Орхан, чего только не придумает, чтобы история получилась занимательной и в нее поверили."
Постепенно разрозненные, такие разные, настроения и мысли персонажей начинают сходиться, сплетаться воедино, а история перестает быть черно-белой и окрашивается в один цвет, несложно догадаться, в какой именно. В цвет, который потребует, чтобы и ему дали слово, и провозгласит: "Я расцвечиваю мир и словно бы говорю ему: «Будь!» – и он становится моего, кровавого цвета. Те, кто не видит, могут отрицать это сколько угодно, но я – повсюду."
Да, "те, кто не видит", слепцы, упомнаются здесь чуть ли не в каждом диалоге. "Не сравнится слепой и зрячий" - эта фраза повторяется на все лады от главы к главе. Слепой и зрячий и впрямь не сравнятся, но кто из них счастливее? И кто на самом деле слеп - тот, чьи глаза уже пронзила игла, или тот, у кого глаза пока целы?
Несложно потеряться в этих размышлениях, запутаться в них вместе с персонажами и ближе к концу понять: да какая уже разница, кто в этой истории убийца, потому что здесь и без него хватает подлецов и предателей разного уровня, расчётливых и хладнокровных, хватает непризнанных талантов, обуреваемых завистью и обреченных на забвение, страх которого иногда сильнее страха смерти. Неважно, чем закончится вся эта история для героев, потому что уже против своей воли вместе с ними начинаешь ощущать эту давящую безысходность, горечь от чувства, что что-то важное, нужное, дорогое сердцу уходит безвозвратно, что счастливые времена, когда все было просто и однозначно, прошли и теперь надо выбирать свой путь из двух одинаково [не]подходящих вариантов. А нельзя смотреть на восток и на запад одновременно, нельзя одновременно быть слепым и зрячим - оказавшемуся меж двух огней, кем бы и чем бы он ни был, всегда приходится несладко.
------------
Несколько слов о переводах. Сейчас существует два варианта: перевод М.Шарова ("Имя мне - Красный") и В.Феоновой ("Меня зовут Красный"). Так вышло, что я прочла оба. С точки зрения русскоязычного читателя, не имеющего возможности сравнить с оригиналом, скажу, что оба варианта читать приятно, и тот и другой по-своему хороши. Однако в первом переводе (В.Феоновой) текст романа заметно сокращен, а более "свежий" вариант (М.Шарова) - это уже полный перевод.
