Одним из главных парадоксов нашей страны является то, что насколько бы хорошую, современную и правильную идею сюда не привнесли извне, она в лучшем случае не срабатывает, в худшем же обретает какие-то инфернальные формы и влечет пугающие процессы. Это явление даже в узких кругах окрестили «великим искажателем» (по принципу, что все в России автоматически становится великим). Так было и с коммунизмом, и с социализмом, и с капитализмом, и даже в либерализме сейчас наблюдаются неприятные проявления. Так было и в духовно-нравственной сфере, заканчиваясь сейчас обретающим какие-то шариатские формы воинственным «православием». Эти же процессы происходят в искусстве и в частности в театре. Многие наши берут средства, переносят приемы, адаптируют методы, и иногда получается даже что-то вполне удобоворимое, если разумеется сделать вынужденную поправку на «ну для нас вообще хорошо!».
Проблема этого «искажателя» представляется так же вполне очевидной. Мы берем результат и насаждаем хорошее у себя. Никакого просвещения в честном виде не происходит. От этого никакого запроса в обществе на хорошее и современное не формируется. Важные эволюционные процессы не запускаются. И все начинает идти наперекосяк и всегда неизвестно куда зайдет. В области морали и социума одной из самых заметных эволюционных трансформаций последних десятилетий является «уважение к индивидуальности». Явление для нас немного дикое. И даже когда оно понятно и приятно, оно все равно насаждается как результат, не разбрасывая вокруг семена новых связанных идей, не давая жизнь новым всходам.
И вот полный зал в Театре Наций приходит смотреть балет «Лебединое озеро» от труппы Teac Damsa из Ирландии. А главный герой тут – совсем не принц, а 36-летний человек, переживающий тяжелую психологическую травму после смерти отца и продажи отцовского дома, погруженный глубоко в депрессию и окруженный обществом «прошлого». Переживающая, что "взрослый мужчина все живет в одном доме с мамой", мать даже устраивает ему празднование дня рождения, куда приглашает всех достойных по ее мнению девушек, чтобы помочь сыну обрести счастье. Различные околорелигиозные люди пытаются убедить его своими догматами. Общество начинает его сторониться и отталкивать. И даже когда пытается помочь – только лишь все усугубляет, отчего еще больше обижается и отталкивает. Так мать дарит герою семейную реликвию – любимый дробовик отца, с которым герой, не долго думая, отправляется как раз на озеро, но не чтобы смотреть на лебедей, а чтобы убить себя и прекратить эти мучения, называемые жизнью, и уже поскорее прийти к все равно неизбежному логическому концу. И возможно все бы у него получилось, если бы не появившаяся из ниоткуда, словно в ответ на его отчаяние, лебедь, наполнившая его душу каким-то новым смыслом и чувством. Это любовь. Лебедь сама травмирована. Эти травмы, которые герои принимают и понимают, а не пытаются залить алкоголем и статусом, как принято в обществе «прошлого», приводят их к единению. Современное общество принимает, что, как говорил классик, «каждый человечек в нем наполовинку искалечен». Любовь же здесь – не что иное, как общая травма для двоих. Но только ради нее и стоит жить.
Как можно заметить, то самое «уважение к индивидуальности» всходит в этом спектакле какой-то новой, цветущей сутью. Свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого. Ограничение свободы (без вынужденных показаний) – всегда насилие. Но тут эта формация расширяется. Например, когда в спектакле просят прощения – это делают не для того, чтобы человеку, перед которым виноваты, стало лучше, а лишь для того, чтобы облегчить свою вину. То есть в такой нравственной вещи как «просьба о прощении» на дне проблескивает все тот же эгоизм. И вдруг замечаешь, что сам часто вел себя по этой схеме, не осознавая, просто лишь от того, что погружен в это общество «прошлого» или слишком долго являлся его частью. А в нем прощения иногда не просят, а даже требуют. А спектакль уже показывает как человека поздравляют с его праздником и желают ему всего самого наилучшего. И снова не замечая, что герою от этого ни легче, ни тяжелее, что не этого ему нужно, ему нужно лишь понимание и принятие его состояния – ему требуется лишь уважение. Ну и конечно все попытки матери героя обустроить его счастье – такие милые, такие добрые и такие пугающие. Спектакль буквально манифестом нам заявляет, что когда мы желаем помочь другому обрести счастье, мы лишь навязываем ему свое представление о счастье, мы не всегда допускаем, что оно у него другое, наши протоптанные тропинки его к нему не выведут, и пытаться помочь в этом – только еще больше его запутать, еще больше навредить. Навязывание (будь то себя, своих идеалов, пожеланий, просьб или догматов) – всегда насилие. Даже если оно руководствуется самыми благими намерениями.
К финалу нам демонстрируют, что любая индивидуальность в таком обществе, где не берегут «психов, чужаков, еретиков», пытаются их перестроить, а не узнать и разделить их переживания, обречена на гибель. И даже любовь под этим натиском «общественного порядка» не выстоит. Поскольку любовь – всегда непротивление. Но после трагического финала, когда «прошлое» схлопнулось и отступило, мы видим лучший мир, райский сад, усыпанный белоснежными перьями, который населяет общество «будущего». Где все танцуют свой собственный танец, слыша свою музыку, где все упиваются своей непохожестью, а белосненжные перья летят со сцены прямо на зрителей. Когда человек счастлив своим, а не чужим счастьем – он поделится даже белоснежными перьями своих крыльев.
К сожалению, наша страна, где запрос на «индивидуальность» практически отсутствует, где любой даже немного выделяющийся – какой-то странный в лучшем случае, и вообще надо бы его воспитать «как следует», а то ведь пропадет или не дай бог совершит чего – тотально общество «прошлого». И сегодня я был поражен происходящим свинством в бельэтаже. Я не знаю в какой галерее Шилова, на каком шоу Авербуха или Запашных им раздавали сюда билеты, но театральной и воспитанной публики было крайне немного Все, кто меня знают, подтвердят, что я очень терпеливо отношусь к «негативной» публике, никогда ее не ругаю, если она ценит что-то устаревшее, мертвое или фальшивое и совсем не умеет ценить что-то живое и настоящее. И обычно, когда на острые темы зрители реагируют демонстративными уходами, грохотом стульев, топотом каблуков и хлопаньем двери, я даже немного радуюсь – значит «попало», пробило, и сил дальше смотреть не осталось. Сегодня же картина была иной. Ничего не попадало и не могло попасть. Практически большинство бельэтажа не было способно понять вообще о чем с ними говорят. Они просто хамили вслух, буквально в пространство и вели себя как последние свиньи. Насмехались над «психом»-героем чуть ли не в голос, своим поведением только усиливая эффект от того насколько глупое, ограниченное и обреченное это общество «прошлого». Общество, в котором мы живем, и в котором запрос на «уважение» не появится очень долго (если появится вообще). А следовательно никакое «общество будущего» у нас в ближайшей перспективе невозможно.
Спектакль, трейлер которого меня соблазнил своим безумием, оказался совершеннейшим потрясением, очень тонким и предельно точным и актуальным в высказывании. Хореограф Michael Keegan-Dolan написал текст выдающейся драматургии, и только потом превратил этот текст в хореографию. В спектакле есть рассказчик, есть драма. Здесь нарушаются все конвенции балета. Новое «Лебединое озеро» отходит от самоповторов школы «академической» хореографии, обращается непосредственно к народным танцам, в которых заложена ведическая мудрость предков, и пересобирает их под современную тему. Хореограф отказывается не только от музыки Чайковского, но и от идеи принца как такового. Принц в нынешнее время – это тот, кто, сталкиваясь с трудностями, ничего не предпринимает, а лишь становится все грустнее и грустнее. Лебеди – ангелы, которые лишь плачут, встречаясь со злом. Все действие происходит под сочетающую ирландские и скандинавские народные мелодии музыку, включая даже шведскую песню и финскую колыбельную, котрая звучит строго в живом исполнении абсолютно виртуозного трио “The trio slow moving clouds”.
Получившийся результат – уже больше, чем просто балет.
Я даже и близко не мог представить насколько важным, значимым и глубоко потрясающим будет этот “милый вечер с ирландцами и их черным, циничным, неподрожаемым юмором и интонацией”.
Просто благодарно кланяюсь фестивалю "Dance Inversion", что позволили этому случиться в Москве и познакомили с таким явлением. Позволили пусть одним глазком, пусть отдаленно, пусть на несколько минут, увидеть на сцене рай, будучи окруженным кромешным адом.
Показов больше, к сожалению не будет (иначе я бы был на всех), но если представится шанс увидеть Киган-Долана где-нибудь, используйте его. Хореограф, который творит такое, кажется, просто не может делать плохо.
Хотя, могу и ошибаться.
___________
Источник материала:
https://www.facebook.com/inner.emigrant/posts/346455009136742
Самые свежие обзоры и обсуждения всегда первыми в Facebook: https://www.facebook.com/inner.emigrant
Telegram-канал: https://t.me/inner_emigrant
