Вскарабкался на «Мужей и жен» в МХТ им. Чехова.
На самую верхотуру.
Высоко сидел, далеко глядел, все видел.
Разве что кроме фильма этих ваших Вудей Алленов (как сообщалось тремя постами ниже, кино придумали именно затем, чтобы меня мучать).
Боялся не оценить в полной мере, что великий и ужасный Константин Юрьевич убрал, оставил, подчеркнул и прочее.
Оказалось это все совершенно неважно.
В спектакле есть два заметных плюса.
1. Поскольку это спектакль по существующему фильму, который любой порядочный человек конечно же смотрел и даже не накануне спектакля, Богомолов решил сделать его предельно театральным. Минимум медийных вставок, минимум субтитров, минимум «эстрадных номеров», которые если и есть, то на долю секунды – просто чтобы мы понимали, что это все еще Богомолов. Минимальные, намеченные декорации: каркас, диван, 4 кресла и черный задник – вот все убранство. К тому же интриги как в сюжете, так и в развитии персонажей понятное дело нет никакой – бери да смотри кино, если еще не. Оба этих составляющих повлекли сосредоточенность режиссера на процессе. Он заигрывает на этот раз с вполне серьезным лицом со всеми классическими приемами, шаблонными ходами. Даже не иронизируя над ними, а именно просто используя.
Сдается мне – это самый традиционный и формалистский спектакль Константина Юрьевича. Поклонники совсем раннего его творчества должны ликовать, на их улице сиеста.
2. Перед началом спектакля в партере появляется сам Мастер, берет микрофон и обращается к зрителям с заявлением. Он как режиссер будет сидеть в зале вместе со всеми и смотреть спектакль, поскольку это «предпремьера», надо править, подтягивать. Дальше он дополняет, что по замыслу в спектакле используется закадровый голос. Как это будет устроено после премьеры – запись ли голоса Богомолова, отдельный артист за сценой – еще понимания нет, но пока сам режиссер (раз уж он как раз по счастливой случайности в зале со всеми) будет этим голосом, не пугайтесь. Понятное дело, что дальше следует исступление и овация от радости такого соседства. Спектакль начинается. «Голос» звучит нечасто. Порой даже выступает в качестве саундтрека, озвучивая биение сердца. Он с интонацией психотерапевта выспрашивает у персонажей их ощущения и иногда разъясняет перипетии, которые не воплощены сценически. Все это в первую очередь вносит свежий опыт смотрения, осечку на присутствующего режиссера, ощущение соавторства, сопричастности процессу постановки спектакля. Не знаю действительно ли на премьере этот ход заменят или Константин Юрьевич будет продолжать баловать собой партер, но если это произойдет, я очень сочувствую премьере. Спектакль потеряет главный козырь.
Есть и два не менее заметных минуса.
1. Вуди Аллен. Нет, если вы любите его всей душой нежной и трепетной любовью, то конечно заканчивайте читать и спешите видеть. Кино, из которого изъяли кино. Которому подарили новую предельно формальную театральную субстанцию. Вам понравится, вам будет хорошо. Но все же хваленный «тонкий интеллектуальный юмор» Аллена (возможно от обилия самоповторов автора) утомляет. В наш век бесконечных стенд-апов все противостояния и взаимоотношения полов в браке и вне его уже обшучены до отвращения. И даже «интеллектуальность» и «тонкость» не освежают изрядно побитый временем «юмор». К счастью, режиссер все это понимает и делает особенно смешными именно сценически решенные подтексты. Так что смешного много, зал гогочет. Причем одна половина от шуток про «оральный секс в эпоху деконструкции», а другая от осточертелых тещ. Соседство неожиданное, даже становится немного не по себе. Такое единение таких разных людей на спектакле Богомолова не выдумка ли? Когда ловишь себя на этой мысли, смеяться уже хочется не так сильно.
2. Предпремьера. На последнем показе была какая-то жуткая проблема с таймингом, спектакль, начавшись бойко, да еще и с таким сюрпризом в зале, постепенно, медленно и с дооолгими монотонными паузами, как зажеванная аудиокассета, съезжал в скучную и банальную концовку. Уверен, что это как раз то, что подтянут. Но не уверен, что возможно подтянуть некоторую расслабленность. Артисты уже привыкли к стилю Богомолова. Они больше не в тонусе, не в стрессе, они теперь в своей тарелке, и от этого проскальзывает небрежность, необязательность. Пропал чэллендж, сопротивление, борьба – артистам все понятно, все привычно. Режиссеру порядком приелось. Все это навязывает ощущение эдакой умелой и добротной, но все же поделки не в полную силу. И у меня большие опасения, что этого уже не исправить. Но опять же, не будем раньше времени сеять панику и спишем на так удобно подвернувшееся слово «предпремьера».
В сухом остатке:
Спектакль получился предельно миленьким и комфортненьким. И это ровно настолько же хорошо, насколько и плохо. Былые вау-эффекты превратились в бытовые и рутинные. И если исключить «явление Творца народу», то временами одолевает грусть от стремительности увядания театральных прозрений. Но важно, что Константин Юрьевич не встает на рельсы, не запускает конвейер, где каждый следующий спектакль популярнее и печальнее предыдущего, а продолжает искать: искать себя в театре и кино, кино и театр в себе, театр в кино и кино в театре. Это выяснение отношений выводит его на опасную тропинку, но направление внушает уважение и желание наблюдать.
__________
Источник материала: https://www.facebook.com/inner.emigrant/posts/308067196308857
Самые свежие обзоры и обсуждения всегда первыми в Facebook:
https://www.facebook.com/inner.emigrant
Telegram-канал:
https://t.me/inner_emigrant