Валерий Баринов рассказал, как надо воспитывать детей, как сохранить брак и, конечно, как нашей стране выйти из кризиса.
«Общество — в состоянии инфаркта! Нужна операция»
— Институт семьи подвержен колоссальному давлению, — размышляет актер. — Сохранять и содержать семью, брать на себя ответственность людям стало не нужно. Больно говорить об этом «многовнучному» деду — у меня внук и три внучки, причем все от сына Егора! Дочь Саша — молодая, ей 23 года, она много учится, так что пока не до детей. Но ведь все здравомыслящие люди должны понимать, что от состояния института семьи зависит наше будущее. А сейчас нам пытаются доказать обратное! Становится нормальным, когда детей воспитывают двое мужчин. Но какие они родители, кого они рожали? Это воспитатель № 1 и воспитатель № 2. А семья прежде всего строится на любви. И если мы превращаемся в биороботов, воспроизводящих потомство, это будущее — не для меня. А если мы хотим сохранить семью, то все силы надо на это и направлять.
— Сила кино может влиять на этот процесс?
— Да, и должна. Но снимать об этом тоже не хотят. Боюсь накликать гнев коллег, но я устал от чернухи по телевизору! США показали пример всему миру: после Великой депрессии именно всплеск кинематографа обеспечил становление нации и ее духа. Мы тоже сейчас в кризисе, и дело даже не в экономике. Мало кто знает, зачем мы живем, что мы делаем и какое нас ждет будущее. Поэтому, на мой взгляд, кинематограф должен выполнять утилитарную задачу: поиск и объяснение проблем. Общество в состоянии острого инфаркта. Нужна срочная операция — прививка культуры. Надо сделать это тонко и талантливо. Заманить общество, если угодно. Ведь ужас в том, что молодое поколение не защищено культурой, плохо знает писателей, художников, музыку. Кажется, что это все — развлечение для интеллигенции. Нет, каждый человек должен быть защищен эстетикой, культурой и знаниями. Выходит парень из школы — у него нет вариантов поведения, он не понимает, как жить. Он не читал и не знает.
— Но и в кино бывают хорошие проекты. Вы играли в сериале «Кадетство» — чем не пример для молодежи?
— После того как сериал показали, начальник Тверского суворовского военного училища сказал мне: «Смотри, что вы с нами сделали! Было по 5 человек на место, а сейчас — до 25». То есть, посмотрев кино про дружбу, честность, любовь, молодые люди захотели в эту среду. В стране сейчас проблема — отсутствие людей с рабочими специальностями. Средний возраст токарей и слесарей — 50 — 55 лет. И некому работать. Значит, надо объяснить, что профессиональный колледж — это тоже хорошо. Только сначала сделайте эти колледжи хорошими! Исчезнет дурная слава ПТУ. Потому что у телевидения — огромные возможности. Каждый раз, включая телевизор, сокрушаюсь: что обрушивают на головы сограждан?! Смотрю шоу: показывают одну уродливую семью, потом — вторую, в эфире их пытаются «вылечить». Публика в зале и зрители рыдают. Ну не об этом надо говорить! Я не призываю к лакировке действительности, но нельзя кормить народ такими зрелищами. Это спекуляция на чувствах и эмоциях. Мы рассуждаем об убийствах за чайком. Смотрим: одного убили газом, другого — ножом. Интересно, как третьего? Пошли, сделали бутерброд. Ага, четвертого застрелили! И потом смотрим на действительность таким же взглядом, потому что у человека вырабатывается иммунитет. А вот недавно я сходил на картину Александра Муратова «Достали!». Заплакал на кадре, когда дочь с отцом обнялась, потеряв мать. И зал плакал со мной. Вот таким путем мы и должны вернуть людям сострадание и слезы для души.
«Разводимся мы потому, что женимся по любви»
— Сын Егор остался с вами, после того как вы и его мать расстались. Теперь и он, и дочь Саша уже взрослые. Воспитывая, что в первую очередь вы пытались донести до них?
— В пьесе «Птицы нашей молодости» великого писателя Иона Друцэ есть эпизод: одна женщина никак не могла забеременеть, и вдруг получилось. Тогда она пошла к мудрой старушке и спросила: «Что надо сделать, чтобы он вырос хорошим человеком?». И та ответила: «Научи его вовремя смеяться и вовремя плакать. Остальное он поймет сам». Если человек будет смеяться, когда смешно, а не наоборот, — считай, время прошло не зря. В этом не только суть нашей профессии — в этом суть жизни. Разбудить в человеке сострадание. Так что рецепт простой: поведение отца — пример для детей. Никто не чувствует так остро ложь или фальшь родителей, как ребенок. До пяти лет человек получает 95% информации о мире. Он все время задает вопросы папе и маме. А потом взрослеет и понимает, что родители не могут ответить на все. Так вот, надо постараться быть достойным того, чтобы дети продолжали задавать вопросы, обращаться за помощью. Надо, чтобы у ребенка был выбор и понимание: как себя вести в той или иной ситуации. В этом и есть воспитание. Чем обычный человек отличается от гения? У обычного, условно говоря, два варианта выхода из стрессовой ситуации. У гения — 18.
— Теперь Егор снимает кино, играет роли и пишет сценарии. Вас такой путь устраивает?
— По сути, Егор вырос в театре, за кулисами. В шесть лет он впервые вышел на сцену: он участвовал в самодеятельности, а я работал в профессиональном театре. Мне позвонил режиссер и спросил: не хочет ли сын пойти в театр. Никакого давления я на Егора не оказывал. Так что это был его выбор.
— Вы женаты вторым браком. Что считаете самым сложным в отношениях?
— С самого начала пара должна понять, что брак — серьезная работа и ответственность. Мне один англичанин сказал: «Знаете, почему вы, русские, так часто разводитесь? Потому что женитесь по любви». Мне это не понравилось, но он оказался прав. То есть нам кажется, что мы женимся по любви. В омут с головой — это про нас. Я долго искал определение смысла слова «любовь»: влюбленность, эйфория, что это? А потом понял, что любовь — это способность пожертвовать собой ради любимого человека. Потому люди и расходятся — не всегда готовы к этому. Но если готовы, то будут идти до конца. Это дается от Бога и не всем. Страсть? Ничего подобного! Прожил человек 50 лет с женой, какая там страсть? Но готов ли он пожертвовать собой? Оказывается, готов. В спектакле Камы Гинкаса «Скрипка Ротшильда», который мы играем, подобная ситуация: гробовщик, грубый человек, потерял жену и умер через два дня. Он кричал на нее всю жизнь, спорил, но любил больше жизни. Погибла часть его — погиб и он сам.
— Рефлексии сыгранных героев часто посещают лично вас?
— Еще Чехов писал: «Странные люди — эти артисты! Да и люди ли они?» Нелюди, конечно. Что я за человек? Наверное, догадываюсь, когда не смотрю в зеркало.
— Почему?
— Зеркало — главный враг и врун. Оно никогда не бывает объективным. Причем виновато не оно, а мы! Подошли и повернулись таким ракурсом, чтобы понравиться себе. А вот посмотреть в зеркало без зеркала слабо? Создается эффект просмотра себя в кино. Когда я увидел себя на экране впервые, пришел в ужас! Это была работа объектива — объективная оценка внешности. А когда услышал свой голос на радио, волосы на голове зашевелились! Вообще я не люблю рассказывать о себе. Считаю это в какой-то степени дурным тоном. Режиссер и теоретик театра Анатолий Эфрос назвал актеров представителями «женской половины человечества». Это правда. Нет, я не про сексуальную ориентацию. В артисте от природы заложена странность: он должен нравиться. Противоположному полу прежде всего. А в женщине самое главное — тайна. В артисте тоже должна быть тайна. Какой я — видно в моей роли. Даже если играю плохого персонажа. Нет, я не такой же, как мой герой, просто выпускаю из себя плохое. И каждый зритель может это наблюдать.
«Я видел хунвейбинов, так что «СтопХама» не испугался»
— На улице с поклонниками приходилось фотографироваться?
— Каждый день подходят — никому не отказываю. Мне говорят: «А вдруг в интернет выложат, плохую подпись поставят?» Я отвечаю: «Да ладно! Что там такого? Если уж я со «СтопХамом» (общественное движение, которое борется с нарушителями правил дорожного движения, наклеивая стикеры на лобовое стекло их авто. — Авт.) справился…»
— Справились?! Значит, все-таки нарушили тогда ПДД?
— Не такая уж безопасная вещь — поощрять молодых людей заниматься тем, чем должны заниматься другие. Никакого проснувшегося самосознания тут нет. Современное общество провоцирует в человеке чувство безнаказанности. Из этого же в свое время вырастали хунвейбины (студенческие отряды в Китае, созданные для защиты Мао Цзэдуна от врагов и отличающиеся жестокостью. — Авт.). Я видел настоящих хунвейбинов с автоматами, так что «СтопХама» не испугался.
— Так что же все-таки случилось?
— Сидел в машине, читал пьесу, за рулем — водитель. Я приехал вручать премию. Припарковаться у кинотеатра было негде — мы встали в ожидании места. Никому не мешаем! Стучат в окно. Не водителю, мне. Потому что узнали. Говорят: «Переставьте машину». Я из принципа не мог им подчиниться. Открыл дверь и спросил: «Почему вы мешаете мне работать? Я разбираю материал!». Передо мной стояли три человека с камерами. И в отдалении еще десяток камер. Все снимают. Представляете? Я не мог дать им возможности почувствовать, что стая сильнее одного. Потом началась травля в интернете.
— Сильно переживали?
— Поначалу — да. Но потом сын позвонил и сказал: «Отец, я посчитал: пишут 18 человек. Просто под разными никами». Мне начали бесконечно звонить, молчали в трубку, доводили. Полиция не могла их найти, номера телефонов менялись. В итоге пришлось сменить номер и мне. Потом я увидел в интернете, как другая подобная компания «ловит педофилов»: унижают перед камерой человека, вина которого не доказана. А если он ни при чем? Жизнь ему уже испортили. Что сделали эти молодые люди, чтобы иметь право такое творить?! То же самое — добровольные отряды «борцов с наркотиками». Я тоже против торговли наркотиками! Но этим должны заниматься опытные люди, облеченные властью.
И
— То же самое. Я человек, воспитанный в деревне. И не помню своих прав. Я жил, радовался, ловил рыбу, ходил за грибами. Но я всегда помнил огромное количество обязанностей перед близкими. Корова — это жизнь для каждой семьи, деньги и питание. Дед поднимал меня в 4 утра и говорил: «Вставай, солнце на обеде!» Это значит, что пора выгонять скот. С тех пор я встаю в полшестого утра каждый день. Дед мог меня высечь, и ничего страшного в этом не было! И если я плакал, то не из-за несправедливости, а потому что понимал, какую боль дед испытывал, когда сек меня. И мне было обидно и стыдно, что я заставил его испытывать такую боль. Это шло на подсознательном уровне. А сейчас что? Шлепнули ребенка — отобрать! А куда отобрать, кому его сдать? Детей превращают в фискалов и стукачей. Для чего? Ребенок должен знать, что у него масса обязанностей и что у него есть родительская любовь.
— С внучками легко находите общий язык?
— К великому сожалению, редко их вижу. Москва — это не город, а страна. Я живу в Сокольниках, сын — в Ново-Переделкине. Чтобы доехать, надо потратить полдня. С внучками можем и в айпаде поиграть, могу и сказки почитать. Но сказки сказкам рознь. Я сам обожал фантастику, там была мечта о будущем! Нынешние детские фэнтези — это киборги, аватары и трансформеры. Внутри — пустота. «Черепашки-ниндзя» и «Человек-паук» — это нравится детям, но к жизни не имеет никакого отношения. Что воспитают такие мультфильмы? Там десятками убивают злых героев, как можно делать и в компьютере, но что потом делать в реальной жизни? ?
Текст подготовил Егор Арефьев для teleprogramma.pro
