Более суток вместе с прибывшим к нам пополнением мы вели ожесточенный бой, и все же сегодня вечером враг сломил наше сопротивление и прижал нас к реке Ворскле. Вдоль реки тянутся посадки, высокие ветлы, плакучие ивы. В них-то сейчас мы и окапываемся. У нас, кроме винтовок (немного автоматов) и пулеметов, осталось десятка полтора орудий. И все. Недалеко идет воздушная бомбежка.
Темная, душная южная ночь. Время - 20.00. Командир дивизии Михайлов и комиссар Андреев позвали сейчас к себе ст. лейтенанта Толстого и меня. Мы прибыли.
- Берите мою "Эмку" и езжайте сейчас же в Военсовет армии (комиссар сказал нам о его местонахождении), доложите о нашем положении. Или пусть дают нам срочно подкрепление, или выводят на доформирование, иначе утром враг с нами покончит. Вы, ст. лейтенант, тут же мчитесь сюда, доложите о результатах, а ты, - говорит комиссар мне, - добирайся до нашего второго эшелона, и чтобы через три часа здесь были боеприпасы и харч.
И вот, в кромешной тьме мы пробираемся вдоль линии фронта. Темь - в глаз коли, а свет включать нельзя. Нас несколько раз останавливали наши посты. Наконец-то мы выбрались на дорогу и взяли путь на Кобыляки, один из районных центров Полтавщины.
Проехав километра три, шофер остановил машину - перегрелся мотор, т.к. мы ехали все время на малой скорости. Мы со ст. лейтенантом вышли из машины. Вдруг в придорожных посадках, совсем рядом, раздался детский крик. У ст. лейтенанта оказался карманный фонарик. Мы пошли на крик, раздвигая кусты. Нашим глазам предстала страшная картина: лежала молодая женщина, мучаясь с родами. От паха до колена ее правая ляжка была разорвана осколком авиабомбы, и она истекала кровью, а около нее надрывался криком мальчик 4 - 5 лет... Роженица то приходила в себя, то теряла сознание. И вдруг, крикнув, она разрешилась. Оказалось, что с полчаса назад здесь бомбила вражеская авиация.
Боже мой! Мы выполняем срочное задание, но нельзя и бросать в беде своего человека.
Нам невольно пришлось быть акушерами. В чемоданчике моем было полотенце, хотя не совсем чистое, а в чайнике у шофера было литра два воды. Полотенцем мы забинтовали рану матери, облили новорожденного, завернули его в юбку матери, и всех их на плащ-палатке водворили в машину.
На наше счастье, женщина пришла в сознание. Она нас просила, чтобы мы ее доставили в Кобылякскую больницу, где ее сестра работает медфельдшером. А наш путь как раз лежал через Кобыляки, до которых расстояния было - километра четыре.
Все остальное случилось быстро. Сестра приняла у нас мать с уже двумя сыновьями. Мать была в тяжелом состоянии.