Фашисты нас за людей не считают - раненых на поле боя пристреливают, пленных в лагерях морят голодом, отступающих наших жителей расстреливают с самолетов или из пушек. Варвары! Палачи! Разбойники!
С восходом солнца враг начал мощный артиллерийский огонь. Земля вздрагивает. Мощные жесткие комья высоко поднимаются вверх и ухают на наши головы. Наши зенитчики подбили один вражеский бомбардировщик. Летчики спустились на парашютах и взяты в плен. Вот мы их допрашиваем. Один из них назвался сыном социал-демократа. Ну что же, все может быть. Социал-демократы расчистили путь фашизму к власти в Германии, в Испании. А не социал-демократы Носке, Церигбели расстреливали немецких рабочих в 1918-1923 г.г.? Пленный, видимо, гордится своим отцом социал-демократом, а когда я ему напомнил о предательстве социал-демократов на протяжении всей истории, он с выпученными глазами долго смотрел на меня, недоумевая. А может, делал вид?
Другой рассказывал комиссару Андрееву:
- Не смотря на наши успехи, многие из нас не верят в нашу победу, хотя вслух не говорят об этом.
- А почему не верят? - спросил комиссар.
- Да потому, что до зимы мы вас все равно не разобьем, а зимой вы соберетесь с силой. Нас пугает не только русская зима, а народ ваш, который позади нас поднимается на борьбу. Да и в Сибири у вас создаются новые армии с новой техникой. Ваши пространства и ресурсы - страшнее всего для нас...
Грамотный, сукин сын! - шепнул чуть слышно комиссар.
Пока мы вели разговор с летчиками, в блиндаж втолкнули еще троих пленных. Эти были пехотинцы, наши разведчики взяли их в деревне, где они ловили поросят. У одного из них похрюкивал на пуд весом поросенок. Как он словил этого парасюка в деревне, так его разведчики с ним и привели. Узнав, в чем дело, один из пленных летчиков подошел, плюнул в глаза своему мародеру и отвернулся.
- Выходит, что здесь вам не Франция? - заканчивая свою речь, спрашивал комиссар.
- О, да! - ответил летчик.
После беседы с пленными мы с капитаном Ковальским сидим в щели около блиндажа. Мимо нас раза два прошел деревенский парень. Ковальский подозвал его. Паренек выглядит деревенским механизатором. Рубашка на нем - в мазуте, рукава засучены, старые сапоги и брюки.
- Что вы здесь ходите? Видите, кругом снаряды, мины рвутся? Кто такой?
Прислонившись спиной к стене, парень нам стал рассказывать, что сам он из-под Винницы, шофер, что немцы его заставили на своей же полуторке подвозить грузы к фронту до самого Днепра. Здесь у Днепра два дня назад снарядом его машину и разбило. Он от немцев сбежал к нам, а сейчас разыскивает своих родственников, которые проживают здесь, в совхозе. Услышав наш разговор с парнем, к нам подошел комиссар Андреев. Он вынул пистолет, приставил к груди парня и спросил:
- А ну говори, зачем тебя прислали немцы?
Паренек мгновенно, по-военному, стал по команде "смирно" и произнес:
- Послали узнать местонахождение вашего к.п. и с появлением авиации указать!
Ну, вот это да! Мы с Ковальским вытаращили глаза и прикусили языки...
- Садись на мою "Эмку", - сказал комиссар мне, - и отвези его во второй эшелон, сдашь майору Григорьеву, т. е. в особый отдел.
По прибытии в особый отдел я узнал, что доставленный мною оказался нашим бывшим лейтенантом К из разведбата бывшей нашей 16-й танковой дивизии. Попавший месяц назад к немцам в плен, наскоро был обработан фашистами и заброшен к нам.
А мы с Ковальским развесили лопухи... А если бы не подоспел комиссар Андреев? Ясно одно - враг коварен и хитер, а мы - благодушные ротозеи...