Двое суток ведем тяжелые бои за деревню Бараньки. Ежедневно отбиваем по нескольку атак врага. Около к.п. часто с визгом падают и рвутся снаряды и мины. Вокруг деревни - высокая кукуруза. Мы не видим противника, он - нас. А взаимная канонада не прекращается. Под прикрытием авиации подошли десять немецких танков. Четыре из них наши ребята подорвали, и они стоят догорают, остальные ушли обратно.
Мы - сотни три сухопутных танкистов и безлошадных кавалеристов, в общей массе выглядим как отряд анархистов в 1918 году. Но это - внешне, а на деле все обстоит иначе - мы отбиваем по 4 5 атак противника в день. У нас, конечно, мало автоматов, но есть несколько пушек, пулеметов, гранаты. Особенно молодецки воюют наши артиллеристы. За ними немцы охотятся, как за зайцами, поэтому своих пушкарей мы маскируем и охраняем.
Вечер. Бой затих. Немец ночью не воюет?