(Пушкин писал именно так)
Именно так писал о Пушкине знакомец поэта, писатель и критик Степан Петрович Шевырев.
Венчание состоялось 18 февраля 1831 г. (среда, последний день перед Великим Постом, когда по церковным канонам можно венчать) в трапезной церкви Большого Вознесения, что у Никитских ворот (церковь в тот момент был ещё не достроена и выглядела не совсем так, как сейчас).
Дни поэта перед свадьбой описаны многими: и его грусть на «мальчишнике», и постоянные препирательства с будущей тёщей из-за денег (даже в самый день венчания она отказывалась ехать в церковь из-за отсутствия денег на карету). Перед свадьбой поэт писал Н.И.Кривцову: «Мне за 30 лет. В тридцать лет люди обыкновенно женятся — я поступаю как люди и, вероятно, не буду в том раскаиваться. К тому же я женюсь без упоения, без ребяческого очарования. Будущность является мне не в розах, но в строгой наготе своей. Горести не удивят меня: они входят в мои домашние расчеты. Всякая радость будет мне неожиданностию». Размышления, что и говорить, невесёлые!
К тому же накануне свадьбы поэта настигло настоящее горе: 14 января умирает А.А.Дельвиг. «Грустно, тоска. Вот первая смерть мною оплаканная… никто на свете не был мне ближе Дельвига», — писал Пушкин Плетнёву, получив в Москве известие о смерти своего друга…
Сама свадьба тоже была наполнена недобрыми предзнаменованиями: за две недели до неё княгиня В.Ф.Вяземская, которую Пушкин просил быть своей посажёной матерью, упала, сильно расшиблась и присутствовать на свадьбе не смогла, во время венчания Пушкин уронил кольцо, у него потухла свеча, первым устал его шафер… Все шептались, что это не к добру.
Однако вопреки всему поэт счастлив. Молодые живут на Арбате, «в доме Хитровой», и, кажется, всё складывается великолепно. 24 февраля 1831 г. он признается П.А.Плетнёву: «Я женат — и счастлив; одно желание мое, чтоб ничего в жизни моей не изменилось — лучшего не дождусь. Это состояние для меня так ново, что, кажется, я переродился». Через месяц напишет ему же: «Жёнка моя прелесть не по одной наружности». И восторженно подведёт итог 5 мая: «Ах, душа моя, какую жёнку я себе завёл!»
20 февраля Наталья Николаевна впервые едет на бал к А.М.Щербининой как госпожа Пушкина. Один из гостей оставил памятную запись: «Вчера на бале у Щербининой встретил Пушкина. Он очень мне обрадовался. Свадьба его была 18-го, т. е. в прошедшую среду. Он познакомил меня со своею женою, и я от неё без ума. Прелесть как хороша»
На девятый день после свадьбы супруги Пушкины приглашают гостей к себе. Натали впервые пришлось выступить в роли хозяйки Александр Булгаков рассказывает в письме: «Пушкин славный задал вчера бал. И он, и она прекрасно угощали гостей своих. Она прелестна, и они как два голубка. Дай Бог, чтобы всегда так продолжалось…Ужин был славный; всем казалось странным, что у Пушкина, который жил всё по трактирам, такое вдруг завелось хозяйство…»
Однако поэт никак не может ужиться с тещей, которая пытается руководить им, и уже 15 мая Пушкины уезжают в Петербург.. Практически сразу они перебираются на дачу в Царское Село. Здесь проходят счастливейшие дни. В письме от 4 июня 1831 г. сестра поэта О.С.Павлищена напишет мужу: «Мой брат со своей женой приехал и устроится здесь, а пока проводит лето в Царском Селе. Они очень довольны друг другом, моя невестка совершенно очаровательна, хорошенькая, красивая и остроумная, а со всем тем добродушная...»
Пушкин много пишет, Натали, по-видимому, проводит время за рукоделием Во всяком случае, 26 июня поэт сообщает в Москву П.В.Нащокину: «Жена тебе очень кланяется. Шитьё её для тебя остановилось за неимением черного шёлка. Всё холера виновата».
Пресловутая эпидемия холеры вынудила двор перебраться из столицы в Царское Село, и жена поэта сразу была замечена. Фрейлина Александра Россет запишет в своем дневнике: «Императрица сказала о Natalie: «Она похожа на героиню романа, она красива и у неё детское лицо»». Мать и сестра Пушкина сообщают в письмах: «Весь Двор от нее в восторге, императрица хочет, чтобы она к ней явилась и назначит день, когда надо будет прийти. Это Наташе очень неприятно, но она должна будет подчиниться...» «Моя невестка очаровательна, я уже тебе это говорила, но ты забыл; всё Царское ею восторгается, а императрица хочет, чтобы она появилась при дворе; она от этого в отчаянии, потому что она совсем не глупа; я не то хотела сказать: хотя она совсем не глупа, но она ещё несколько застенчива, но это пройдет и она поладит со двором и с императрицей, как прекрасная, молодая и любезная женщина. Мне кажется, что в противоположность ей, Александр на седьмом небе». Отметим: Пушкин радуется успехам жены, а сама она вниманием двора тяготится и напишет деду: «Я не могу спокойно прогуливаться по саду, так как узнала от одной из фрейлин, что Их Величества желали узнать час, в который я гуляю, чтобы меня встретить. Поэтому я и выбираю самые уединённые места».
Впрочем, не все восхищены юной Пушкиной. Язвительная А.О.Россет будет вспоминать: «Так как литература, которою угощает меня Пушкин, наводит смертную скуку на его жену, то после чтения я катаю её в коляске, чтобы привести её в хорошее положение духа». «Ужасно жаль, что она так необразованна; из всех его стихотворений она ценит только те, которые посвящены ей: впрочем, он прочёл ей повести Белкина, и она не зевала». Правда, напишет она это много лет спустя, да ещё её злоязычная дочь добавит якобы со слов матери: «Раз, когда он (Пушкин) читал моей матери стихотворение, которое она должна была в тот вечер передать Государю, жена Пушкина воскликнула: «Господи, до чего ты мне надоел со своими стихами, Пушкин!» Он сделал вид, что не понял, и отвечал: «Извини, этих ты ещё не знаешь, я не читал их при тебе». Её ответ был характерен: «Эти ли, другие ли, всё равно. Ты вообще надоел мне своими стихами»». Пушкин будто бы ответил: «Натали ещё совсем ребенок. У нее невозможная откровенность малых ребят».
О достоверности этих мемуаров пушкинисты спорят. Но есть ещё рассказ Смирновой (бывшей Россет), записанный поэтом Я.Полонским в 1850-ые годы:
«Когда мы жили в Царском Селе, Пушкин каждое утро ходил купаться… по утрам я заходила к нему. Жена его так уж и знала, что я не к ней иду.
— Ведь ты не ко мне, а к мужу пришла, ну и поди к нему.
— Конечно, не к тебе, а к мужу. Пошли узнать, можно ли войти?
— Можно.
С мокрыми курчавыми волосами лежит, бывало, Пушкин в коричневом сюртуке на диване. На полу вокруг книги, у него в руках карандаш.
— А я вам приготовил кой-что прочесть, — говорит.
— Ну читайте.
Пушкин начинал читать (в это время он сочинял всё сказки). Я делала ему замечания, он отмечал и был очень доволен.
Читал стихи он плохо.
Жена его ревновала ко мне. Сколько раз я ей говорила? «Что ты ревнуешь ко мне. Право, мне все равны; и Жуковский, и Пушкин, и Плетнёв, — разве ты не видишь, что ни я не влюблена в него, ни он в меня».
— Я это очень хорошо вижу, говорит, да мне досадно, что ему с тобой весело, а со мной он зевает».
Вот в чём дело: Натали ревновала! Умная бойкая Россет казалась сдержанной и застенчивой Наталье Николаевне опасной соперницей и, может быть, поэтому (действительно совсем по-детски!) она и стремилась, чтобы муж поменьше читал той стихов, а сама она поскорее бы ушла?
Впрочем, Смирнова-Россет напишет и другое: «…Я не знаю, известны ли вам сказки Пушкина? Он их писал в доме Китаева, придворного камер-фурьера. Я приезжала к одиннадцати часам, когда не дежурила, и поднималась вместе с его женой в его кабинет. У него было ужасно жарко. Он любил жару… Когда мы входили, он тотчас начинал читать, а мы (отметим: МЫ!) делали свои замечания».
Язвительность Россет видна даже в рассказах очень уже немолодой дамы. А мы всё же давайте почитаем не воспоминания, написанные через много лет, а отзывы тех, кто был в то время рядом с Пушкиными и писал о том, что видел перед глазами: «Она очаровательна и достойна более любезного мужа, чем Александр, который, несмотря на всё почтение к его творениям, стал ворчлив, как женщина, вынашивающая ребенка. Он написал мне такое дерзкое и глупое письмо, что пусть меня заживо погребут, если оно когда-нибудь дойдёт до потомства, хотя, судя по стараниям, которые он приложил, чтобы его мне доставить, он кажется на это надеялся...» Это напишет за что-то очень обиженная на брата Ольга Сергеевна.
А вот слова В.А.Жуковского, который постоянно был рядом с поэтом: «А жёнка Пушкина очень милое творение… И он с нею мне весьма нравится. Я более и более за него радуюсь тому, что он женат. И душа, и жизнь, и поэзия в выигрыше». Лучше, кажется, не скажешь!
«Путеводитель» по всем моим публикациям о Пушкине вы можете найти здесь
Если статья понравилась, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!
Навигатор по всему каналу здесь