8-серийные «Романовы» Мэттью Вайнера оказались серией очерков о нравах нашего времени. Смотрит и рассказывает кинокритик Ярослав Забалуев.
Экран загорается, на нем возникает портрет Петра Великого, камера облетает комнату, в которой ждут своей участи Николай II и его родня. Двери открываются, входят люди с оружием, монаршее семейство расстреливают, звучит первый хит в карьере скончавшегося в прошлом году великого американского певца Тома Петти «Refugee» («Беженец»). Так начинается каждая из восьми серий сериала «Романовы», который придумал и запустил шоураннер «Безумцев» Мэттью Вайнер.
Пролог, по сравнению с которым любая «Матильда» кажется детским лепетом, — всего лишь вступление. Действие сериала разворачивается в наши дни и связано не сквозным сюжетом, а общим мотивом — Вайнер придумал истории из жизни людей, считающих себя потомками царской семьи, позвав на главные роли блестящих актеров. Полуторачасовой хронометраж серий, вероятно, связан как раз с масштабом исполнителей: Изабель Юппер, Кори Столл, Марта Келлер, Кристина Хендрикс, Аарон Экхарт — таким актерам надо дать время, чтобы развернуться.
Итак, вот первая серия — взбалмошная парижская старуха Аннушка (Келлер) хранит дома яйцо Фаберже, третирует ожидающего ее смерти племянника (Экхарт) и неожиданно прикипает душой к ближневосточной сиделке. Вот вторая — затюканный мужчина Майкл Романофф (Кори Столл) отправляет жену в круиз с другими мнимыми потомками Романовых, а сам заводит интрижку с роковой брюнеткой, с которой сидит в суде присяжных. Наконец, третий — пока самый звездный — эпизод рассказывает о режиссере (Юппер), которая ставит сериал под названием «Романовы» про смерть царской семьи, сводя с ума исполнительницу роли императрицы Александры Федоровны (Хендрикс).
В пересказе все это звучит чудо как хорошо, но на деле впечатление производит слегка обескураживающее. Пока не понятно, сведет ли Вайнер все происходящее к какому-то единому знаменателю или единственной общей идеей антологии для него является рассказ о современных самозванцах с попутным изобличением идеологического противника. Если это действительно так, то выполнена задача, что и говорить, довольно остроумно. На круизном лайнере ряженым пьяным «романовым» показывают представление про царскую семью в исполнении карликов. Изабель Юппер в припадке разговаривает по-русски (здесь на экране ненадолго появляется наша соотечественница Евгения Брик в роли пассии продюсера). Аарон Экхарт пытается прочувствовать русские корни и засматривается на яйцо Фаберже.
Вуди Аллен, на поздние фильмы которого «Романовы» похожи больше всего, сделал бы из этих сюжетов компактное кино вроде «Полночи в Париже». Вайнер же сознательно растягивает повествование, превращая его из сатирической виньетки чуть ли не в очерк о нравах в духе романов Эмиля Золя. В этом контексте куда более интересными кажутся вопросы, на черта ему лично сдались потомки царской семьи и как он объяснял артистам, что им, собственно, надо играть. Есть версия, что речь здесь в конечном счете идет о размывании крови как естественном процессе демократизации. Мол, сегодня происхождение уже вообще ничего не решает, элиты упразднены или реформированы, а потому кичиться здесь, даже в случае действительной царской родословной, совершенно нечем.
Западные критики «Романовыми» тоже скорее обескуражены: здесь маловато толерантности, подход к демократии слишком мужской, женские персонажи выглядят старомодно. Однако нам все же кажется, что относиться к телесериалу прежде всего как к идеологическому высказыванию глуповато.
«Романовы» отлично смотрятся (хотя вступительные титры все-таки слегка коробят нарочитой провокационностью) и в любом случае представляют собой любопытный документ нашей эпохи — не менее, если разобраться, странной, чем этот сериал.
Телесериал-антология «Романовы» (The Romanoffs), режиссер Мэттью Вайнер (2018). Студия Amazon Studios. Телеканал Amazon Video
Фото: Amazon Studios