Когда я приходил рано утром на стадион, то всегда видел мужчину в видавшем виде спортивном костюме.
Было ему за сорок. Страдал он стенокардией. И как средство от недуга исповедовал бег трусцой. Приходил на стадион. И каждый день пробегал двадцать пять кругов. Это десять километров. Не больше. Но и не меньше. В любую погоду.
Потом я пригласил его в клуб любителей бега. Глядя на ровесников, он увеличил дистанцию до пятнадцати километров. Потом до двадцати. Когда освоил тридцатку, заболел марафонами. Участвовал в пробегах. Занимал призовые места среди ветеранов своего возраста. Получал кубки и грамоты.
Бывало, подходим к стадиону, а он бежит навстречу: « А я уже марафончик заканчиваю».
И был уже ему этот бег не в обязанность, а в радость.
И частенько любил он вспоминать: «Была у меня работа с частыми командировками. И вот, когда возвращался из командировки, поезд останавливался на станции Ельцы. А там мать моя жила.
В пяти километрах от станции. Сойти бы, да навестить мать. Но как вспомню эти долгие, тяжкие пять километров, которые пешком идти. Передумаю и еду дальше.
А сейчас бы эти пять километров, как семечки. А матери нет уже.