Мы замечали странные вещи. К примеру, иголки, воткнутые в дверь или спрятанные в его одежде. Приворот? Дошло до того, что мама попыталась прибегнуть к помощи то ли какой-то гадалки, то ли ведуньи. Та с ходу заключила, что дело здесь нечистое.
Ее методы не исправили ситуацию, но в то, что мой отец просто помешан на этой расчетливой ( не могу назвать ее ни одним культурным наименованием женщины), не было и сомнения.
Он больше не любил ни меня, ни сестру, а маму просто ненавидел.
Я не знаю, откуда во мне находились силы не сойти с ума, впасть в депрессию или навредить себе. Я понимала, как я нужна маме, что должна быть сильной, закончить школу и сделать еще впереди много всего, что ждут от детей в моем возрасте. И мне в тот момент была так нужна его поддержка. Мудрый папин совет. Но ему и дела не было до моих переживаний.
Он выжидал.
Знаете с каким трепетом ждут многие выпускной? Красивое платье, вальс, трогательные речи. Хочется быть в центре внимания, быть красивой, загадать желание и ждать, что впереди много всего интересного.
А я ждала, что он уйдет. Я знала, что он уйдет.
У меня нет счастливой фотографии, где мама, я и папа стоим вместе. У меня есть фото, где на наших лицах читается невыносимая боль, тоска и обреченность. К тому моменту все было демонстрацией - крепкой семьи, гордости родителей за то, что их дочь окончила школу с золотой медалью. Из них двоих только мама была за меня рада. Ему было все равно, для него это было как должное - у такого отца не может быть дочери-хорошистки. Тем более троечницы.
Когда мы с одноклассниками встречали рассвет, разливающийся над верхушками сосен, я плакала. Не потому, что мне было жаль расставаться со школой.
Мне было страшно. Я понимала, что нашей семьи больше нет, но стоит мне сделать шаг в другую жизнь, что будет дальше? И какого будет маме остаться с ним один на один?
Во время поступления мне удавалось лишь на миг забыть о том, что происходит. А дни шли на счет. И что-то внутри меня повторяло: он не вернется.
