Прожить несколько месяцев в Индии мы с мужем решили не вдруг. Всю жизнь почти безвылазно прожить в Ленинске-Кузнецком и вдруг уехать зимовать в чужую страну – у знакомых в голове не укладывалось. Целый год копили деньги, а потом всё просто – чемодан, аэропорт, Гоа. И сейчас, когда на моей индийской кухне заваривается чай со специями, я начну свой рассказ о моём третьем путешествии в страну слонов и жизнь туристов в индийской деревне.
Ну, здравствуй, пекло!
Ох, и душно было в гоанской столице в три часа утра! И мы вымотанные, на ходу снимающие с себя чуть ли не последнюю одежду, снова вернулись в это пекло. Это ж как надо любить Индию! И вдруг, в полутьме фонарей, среди шумного моря чёрных лиц и тел, вижу картонку, на которой русскими буквами написано: «Просветление неизбежно».
- Ну слава тебе Господи, - говорю я улыбаясь, - а то мы на счёт просветления уже засомневались.
Особенно когда нас в Дубаи на рейс регистрировать не хотели. Пришлось покупать обратный билет. Раньше никто не интересовался, но последнее время от туристов требуют доказательство того, что максимум через полгода, они уберутся восвояси. Ну, ничего, два часа нервного срыва – и мы у цели.
Худенький индус с картонкой, о просветлении, это таксист. Его для нас нанял наш приятель Женя. А для того, чтобы среди этого моря табличек мы точно нашли свою, он и написал эту многообещающую фразу. В общем, загрузили мы свои сумки-рюкзаки и к рассвету добрались до места, в деревню под названием Кири. Дом нам ещё предстояло найти, а вот транспорт уже был. По нашей просьбе Женя ещё весной купил два мотоцикла. Они пережили сезон дождей в его гараже и теперь стояли перед нами, краснея рыжей индийской пылью.
Пока я от усталости и стресса, валялась, считай, без памяти, на диване в Женином доме, Саша рассекал то на одном, то на другом байке и прикидывал, какой из них продать вперёд. Оказией он прикупил сразу два мотоцикла. Первый, по необходимости, а второй – просто понравился. Когда живёшь здесь больше месяца, то аренда байка становится совсем невыгодной. Поэтому лучше иметь своё. А лишний транспорт можно продать или сдать в аренду.
Вечером нашли дом. Но заселились уже ближе к ночи. Гест-хаус был новостроем, и хозяева спешно втаскивали туда новые холодильник, кровать и матрас, прикручивали гардины и вешали шторы. Впервые я видела как индийцы, сдающие жильё, моют пол перед заселением жильцов. Пусть как попало, но моют. Это как увидеть белого слона. Батюшки! Я даже прослезилась.
Ох уж этот экзотический быт
Как и все туристы, мы сразу же кинулись к воде. Но из-за шторма, спасатели, дежурившие на пляже, отменили купание на целых два дня. Что ж, самое время заняться хозяйством. Первым делом купили посуду и отправились на рынок за овощами и фруктами. В итоге, на 600 рупий удалось полностью заполнить холодильник.
Вообще, еда здесь дешёвая, и рыба всегда свежая. Особенно популярна макрель. Эта рыбка семейства скумбриевых одинаково хороша для ухи, гриля, копчения и обычной жарки. И ещё одна особенность: в деревнях принято торговать свежими продуктами. Заморозка – только в супермаркетах. Рыбные рынки работают пару часов утром и столько же вечером. Связано это с приходом с моря рыбаков.
А вот покупка курицы – то ещё испытание. С ходу «куриную» лавочку найти тяжело. И дело тут не в языковом барьере. Мы же привыкли, что курицу нам продают уже давным-давно убитую и уложенную в специальные лоточки. А тут вообще не опойми что.
Стоит сарай, правда бетонный, но всё же, откровенно грязный. Рядышком сидит, почти такой же «потёртый» индиец с безразличным взглядом. Мы, подъезжая на байке, говорим ему, что готовы к покупке птицы. Тот идёт вглубь своей бетонной будки, и хватает первую попавшуюся жертву. В среднем, килограмм курицы стоит здесь 130 рупий. Причём взвешивает он её живую, при этом животное истошно вопит. Оно так вопит, что ты уже и сам не рад, ни будущим котлетам, ни гуляшу, вообще ни чему. Но пока мы ёжились, хозяин уже кинул её в ведро и накрыл крышкой. А потом, надев брезентовый фартук, перепачканный куриной кровью, очень ловко отрубил ей голову и ноги, а следом так же ловко содрал шкуру вместе с оперением. Вся процедура заняла минуты две от силы. Ох, чувствую, ещё парочка таких реалити-шоу и я совсем брошу есть курицу.
В целом, в местных лавочках можно найти всё, что угодно, кроме, разумеется, гречки. Ну не выращивают они её. И ещё, пожалуй, тяжело достать колбасу. Нужно ехать в большой город и покупать в тридорого. Там и мясо продаётся, но тоже – не дёшево. В копеечку влетает и бензин, в среднем 70 рупий за литр. Зато на рейсовом индийском автобусе за поездку на расстояние 60 км я отдала всего 30 рупий.
Что же касается одежды и украшений, то этого на рынке полно. От всей этой пестроты буквально, сознание теряешь. Плюс каждый торговец норовит затащить тебя в свою лавку. Но они не знают, кого тащат. Я однажды так люто торговалась, что меня выгнали из палатки. Но я не унываю, даже если ничего не удастся купить, всё равно на рынке можно интересно провести время. Я имею в виду рынок в знаменитом местечке Арамболь (деревня на самом севере штата Гоа). Арамбольский базар – это довольно длинная, местами узкая улица, по обеим сторонам которой пестреют торговые палатки. По ней целый день слоняются туристы, ездят мотоциклы, автомобили и маленькие грузовики.
Но главное, что здесь кипит жизнь. Я всего 15 минут простояла на обочине и увидела целый поток самых разных лиц: азиатские глаза, римские носы, пухлые африканские губы. На головах у многих людей были дреды, на коже татуировки, некоторые несли в «кенгурятниках» грудных детей.
Потом русский парень попросил у меня мелочи, и, наконец, двое некрасивых возрастных индийца, начали лопотать на ломанном английском и трясти передо мной своими, якобы золотыми, часами, с расчётом на то, что я потеряю голову. Я же сказала, что не понимаю их и перешла на другую сторону улицы. Заказав чай со специями в уличном кафе, я продолжила своё наблюдение бурного потока жизни арамбольского рынка, но уже на безопасном расстоянии.
А потом было море
Море в этот раз меня не только освежило, но и проучило. Приехали мы с Сашей и с его другом Серёжей на один полудикий пляж. Там очень красиво и почти нет людей, потому, что место это находится в соседнем штате и не всем охота «пилить» такую даль.
Сначала я вообще не хотела купаться, мне нужно было попасть на противоположный берег и сделать несколько кадров. Место уж очень колоритное, как с обложки «Нэйшнл географик». И тут до моего слуха донеслись слова Серёги, который сказал: «Вы чего не плаваете, воспользуйтесь течением». Почему я восприняла это буквально, я и сама не понимаю. Но бултыхнулась в воду, и меня понесло. Сначала легонько, потом сильнее. И когда я поняла, что не могу сопротивляться потоку, меня уже начало швырять через камни. Когда каменное остриё резануло меня по рукам и ногам, стало по-настоящему страшно, поток усиливался.
Вообще-то в обычной жизни я довольно трусовата. Но в таких ситуациях, никогда не думаю, что мне конец. Наоборот, всё в моём сознании воспринимается как вызов – выдержу или нет?
Только вот за 31 год я так и не научилась плавать. Но теперь, когда меня несло на большие каменные зубья я гребла как чемпион. Потому, что впереди меня ждала целая грядка острых камней. На олимпийских играх мне точно вручили бы медаль, но когда я каким-то чудом встала ногами на песок, было чувство, что мне отдали обратно мою жизнь.
Камни «подшлифовали» меня в трёх местах. Но совсем легонько, даже мясо уцелело. В местном кафе мы попросили куркумы, чтобы посыпать на раны. Это у нас лук от всех недуг, а у индийцев – куркума-матушка. Этот жёлтый порошок является хорошим антисептиком, к тому же действует как обезболивающее.
Назад ехали молча, а я всё думала о том, что случилось. Эта история меня отрезвила. Я сразу вспомнила, как накануне лазала с фотоаппаратом по рисовым полям. Всё пыталась запечатлеть уборку риса. Мне потом объяснили, что на рисовых полях довольно влажно, поэтому там обитает много лягушек. А за лягушками охотятся змеи. Змеи эти бывают очень ядовиты. Они немало сборщиков риса на тот свет отправили. Как сказал Серёга, если тебя укусит такая, времени останется только на короткую молитву.
Тогда я ещё об этом не знала и всё обошлось. Но это ведь не значит, что так будет всегда. Вот море мне и намекнуло. Силу потока я ведь тоже не знала, однако мне очень быстро представился случай испытать её. Женя был прав, просветление и, правда, оказалось неизбежным.
А вечером мы с Сашей сидели в кафешке. Я пила слабо окрашенную жидкость, которую зачем-то назвали кофе. Что кофе дрянной - это было ожидаемо, но надо же было узнать наверняка. И только я собралась разозлиться, как из динамиков послышался сильно знакомый мотив. Индийский мальчик-официант включил песню Виктора Цоя. Я ему сразу всё простила.
Мы вышли из кафе, Саша крутанул ключ зажигания, и мотоцикл понёс нас в наш индийский дом, а в голове всё крутилось: «Песен ещё не написанных, сколько? Скажи кукушка…».
Да, я бы тоже спросила кукушку, сколько ещё приключений, приятных и не очень, ждёт меня здесь. Но не это сейчас важно. Просто как-то остро захотелось на Родину, в снега, где всё понятно, и каждый прохожий знает, что Цой жив! Ох, что ж ты делаешь со мной Виктор Робертович, и ты, офицант-индус с кожей цвета кофе…
Продолжение следует.
