Центральные дома кинематографистов, литераторов, журналиста и вообще работников искусства, где еще четверть века назад кипела жизнь, до сих пор стоят в лучших московских районах. Но мы их обходим по дороге в более интересные места.
Журналист Алексей Беляков прошелся по памятным местам молодости поколения около пятидесяти и описал, что там сейчас происходит.
ЦДЛ. Былое величие
Однажды я встретил тут сразу трех кумиров моей юности. В один вечер увидел Окуджаву, Вознесенского и Евтушенко. Нет, не вместе. Они сидели за разными столами, в разных компаниях. Это случилось в конце 1980-х, мне было лет двадцать пять, я оказался в легендарном ресторане после какого-то литературного вечера, куда меня пригласили. А потом намечался банкет, я был в числе избранных, кого позвали. И чувствовал себя кем-то вроде юного Данте в раю.
Дело в том, что попасть в ресторан Центрального Дома литераторов (Большая Никитская, 53) просто так было невозможно. Обязательно требовался билет Союза писателей СССР. Нет, конечно, отдельные выдающиеся личности вроде крупных спекулянтов или Никиты Михалкова туда проникали. Но вот с Аллой Пугачевой вышел целый скандал. Ее пригласил в ресторан Илья Резник. Он же поэт, ему можно. А Пугачеву не пустили. Тетенька-администратор сказала «нельзя». Ситуация по-советски тупая и комичная. Пугачева была уже мегазвездой, а ей говорят: «Покажите членский билет!» Тогда умница Пугачева взяла и проникла через другой вход. Сидит выпивает, закусывает. Вдруг опять докучная тетенька: «Вам здесь нельзя!» Все закончилось потасовкой и разбитыми очками тетеньки.
Есть старая байка про легендарного администратора ЦДЛ по имени Аркадий, кажется, Семенович. Он любил проделывать трюк. Осенью в ЦДЛ привозили раков. К ним устремлялись лучшие едоки города. Сидят все такие, с раками. Руки заняты. Тут возникает Аркадий Семенович: «Предъявите билет!» Возможно, у гостя и есть билет Союза писателей, но как он полезет за ним рачьими ладонями?
Ресторан ЦДЛ считался чуть ли не лучшим в Москве. Может, он и не был таким с точки зрения кухни, но само ощущение, сам азарт проникнуть туда, посидеть рядом с тем же Вознесенским, увидеть на стенах знаменитого Пестрого зала стишки и шутки завсегдатаев — это был кайф. Об этом потом друзьям рассказывали, как о поездке в ГДР. На тебя бросила взгляд сама Ахмадулина (Белла, а не Алена!), ты съел оливье, которым питается сам Искандер. Все, ты будто причастился, отныне от тебя исходит отблеск сияния той легендарной люстры, которую якобы Сталин лично вручил Горькому, чтобы украсить Дубовый зал.
…Сейчас в ЦДЛ два ресторана: один в Дубовом зале, другой в Пестром. Меню разные, но владелец один. Когда я тут оказываюсь, у меня всегда одно и то же ощущение: я в ресторане «Титаника», который достали из воды, почистили и накрыли столы белыми скатертями.
Да, войти может любой, не надо никаких членских билетов. А пожилой гардеробщик в ЦДЛ по-старомодному даже поможет даме скинуть шубку.
В Пестром зале все те же шаржи на стенах и те же стишки. Вот, допустим, от все того же Вознесенского: «Средь индюков и аллигаторов приятно видеть литераторов». Ну и так далее. Тени былого. Осколки великой эпохи. Знаменитый «ясновидящий» Вольф Мессинг как-то воскликнул, оказавшись здесь: «Сколько здесь витает душ, которые не могут и не хотят отсюда уходить!»
Псевдоготический стиль и оконные витражи навевают мысли о призраках, которые по ночам скрипят вощеным паркетом и вспоминают с доброй улыбкой, как выгоняли Пастернака из Союза писателей, а потом запивали коньячком это дело.
Но я пришел не за призраками, я пришел есть. Здесь одна хитрость. Ресторан Дубового зала именуется клубом. И те, кто в нем состоит, получают скидку 30%. Так что если хотите сэкономить — идите с тем, кто член.
Я не ресторанный критик, для меня тут еда вполне хороша. Советские традиции с примесью ненавязчивой Европы. И студень из говядины, и тартар из тунца. Еще одна фишка: официантками здесь только дамы сильно за пятьдесят. Чтобы поддерживать теплую ламповую иллюзию добротного советского общепита. Хорошие дамы, разговорчивые и улыбчивые.
— Скажите, — говорю, — а кто сюда вообще ходит?
— Разные люди ходят. Киношники ходят, артисты ходят…
— А писатели?
— Ну тоже ходят.
— Какие?
— Да вы их не знаете.
— Ну назовите, вдруг?
— Поэты Дарин и Замшев. Знаете?
— Нет, — смеюсь я. — Вы правы! А хоть кто-то из знаменитых?
— Юрий Поляков иногда бывает.
Ну об этом я сам догадался раньше — в фойе висела афишка «Творческий вечер Юрия Полякова». Ясно, что после вечера писатель отправится выпить рюмку-другую в Пестрый зал. Иначе какой он писатель и главред «Литературной газеты»?
На самом деле писатели состоятельные давно ходят в другие места. Во-первых, они вполне молоды и три этих буквы — ЦДЛ — никак не резонируют с биением их сердец. Что, допустим, ловить тут Глуховскому? Прилепин мог бы: его место, большой стиль. Но он на гастролях все время. Во-вторых, если писатель беден — ему тем более ловить тут нечего: оставить тысячи три-четыре за вечер с девушкой и вином — нет, извините. А девушке вовсе начхать, что когда-то тут бухал писатель Фадеев. Кто это вообще такой?
Был момент, когда ресторан ЦДЛ пытались реанимировать, сделать модным. Призвали сюда гастронома Алексея Зимина с командой. Они даже интерьер поменяли, не говоря о меню. Не сложилось. Хозяева решили: пусть остается помпезным и «элитарным». Как при Фадееве и Михалкове-старшем.
Помпезность осталась, посетителей нет. Очень мало. Если только кто-то не закатывает банкет. Я бы сам тут отметил свое 75-летие. Надо только дожить. И заманить поэтов Дарина и Замшева, пусть стихи почитают.
Полная версия материала на сайте Москвич Mag
Читайте канал БЕЛЯКОВ на Яндекс Дзен