Как говорится, хотите рассмешить вселенную – поделитесь с ней хорошими мыслями. Это я о котах, конечно, о ком ещё. Вчера же вот буквально я порадовалась, что осенняя хандра подключила котов к батареям и отключила автономное питание. Щаз!
Сегодня ночью Зёма доказал, что его никакая хандра не берёт. Да и то сказать – за что там браться-то?! Брезгует, вот и не берёт. Зато Зёма бодр и свеж, как подснежник. Зараза тощая.
Вот, кстати, удивительно. Весу в этом, с позволения сказать, коте – не более килограмма. А может, и меньше – тьфу и растереть. Но когда он ночью идёт «на дело», то непонятно, куда девается всё изящество, лёгкость и летящий шаг. Своими балетными ногами этот недовесок умудряется топать, как средней величины рота солдат. Если он изволит топать по мне (а он обычно так и делает), то полное ощущение, что по мне протанцевал Цискаридзе, причём не фигуральный, а самый настоящий.
При этом у Зёмы прорезается и голос. Не тот обычный, умирающий стон, которым он пугает гостей. А приличный такой, утробный рёв, который в несколько раз крупнее самого Зёмы. По крайней мере, представить, что этот вой исходит из такого тщедушного тельца – невероятно сложно. Но я уже как Алиса – умудряюсь до завтрака поверить сразу в шесть невероятностей.
Я вот думаю – а не оборотень ли он, часом? Потому что тот полудохлик, тихо и опасливо крадущийся вдоль плинтуса днём, и то грузное чудовище, вдавливающее меня в матрас (с высокой жёсткостью, между прочим!) ночью – это просто два совершенно разных животных!
Кроме того, оно ещё и заразное.
Иначе я не могу объяснить, как Зёма умудряется поднять на уши даже мирно спящего Стёпу, который покой и сон ценит превыше всего, и ночью предпочёл бы давить одеяло у меня в ногах. Обычно ночью я не могу растолкать этого толстяка даже усердным спихиванием его с моей затёкшей лодыжки: только буркает что-то и плотнее укладывается. А вот с Зёмой в добродушного увальня вселяется та же тварь (это я не ругаюсь, если что, просто не знаю, что именно вселяется).
Не поверите, но эта парочка вчера напугала даже Мотю. Мотю! Обычно это как раз Мотина прерогатива – всех пугать. Но вчера он, кажется, растерялся, после того, как в бреющем полёте с комода Зёма скинул Мотю с лежанки.
И нет, это не Стёпа кинул Зёмой в Мотю. Это абсолютно осознанная Зёмина инициатива, ручаюсь. Я прискакала в прихожую на этапе разнузданных Зёминых рекордов по сбрасыванию с комода всего, что на нём лежало и стояло. С особым грохотом, как оказалось, падают зонт, пластиковая бутылка с водой и – внезапно – бумажник. Бумажник Зёму более всего воодушевил: он бросился на ни в чём не повинную вещь и, страстно обняв, начал драть бумажник задними лапами. Это Зёма-то?! Вот не видела бы – не поверила.
Стёпа честно пытался повторить Зёмины экзерсисы, но его прыжки напоминали балетные па Волочковой. Я недавно на ютубе смотрела какое-то её выступление где-то «на гастролях» - из последнего, так сказать, и поймала себя на мысли, что на кого-то она похожа: вроде и изящество некоторое есть, и скакать умеет, всё же балерина, а не хрен с огорода. А всё равно – как-то так: тыгы-дык… тыгы-дык. Вот, оказывается, на Стёпу.
Полностью дезориентированный дерзким нападением Мотя растерялся и предпочёл в драку не ввязываться. Видимо, решил, что с сумасшедшими драться – себе дороже, и тихо свалил в любимую коробку под стол. Это его личная коробка, он туда никого не пускает.
Я старалась не вмешиваться, вроде как – пусть коты пар выпустят, что ли. Но когда Зёма, окончательно ошалев, открыл одной левой шкаф-купе (в обычное время он может уныло ковыряться у двери по пятнадцать минут, но открыть кишка тонка) – я не выдержала. Подхватила любимую чесалку для спины и ринулась на безобразников с воинственным выкриком. Просто размахивать чесалкой – это же несолидно.
Надо отдать Зёме должное – он секунд пятнадцать даже не моргал, глядя на приближающееся возмездие в виде чесалки. Меня он вообще не считал нужным заметить. Но когда вышел из ступора, то коротко взвизгнул и – ринулся за Стёпу.
Бедный Стёпа вообще не понял, что происходит. То есть чесалку он, конечно, увидел, но никак не связал её с будущим поджопником. С любопытством смотрел он на приближающуюся меня и тут – Зёма изо всей силы укусил его за задницу. За что? – спросите вы. А я вам отвечу – хитрая Зёмина натура быстро смекнула, на кого можно свалить упавшие зонт, бутылку и бумажник. А Зёма – борец за справедливость – просто наводит порядок и проводит наказание.
- За что-о-о-о-о?! – возопил Стёпа и упал на спину, растопырив все лапы. – Невиноватый я!
Между тем Зёма забился в угол и тихонько верещал на одной ноте – готовился к смерти.
Я почесала спину чесалкой (удобная всё же штука, очень её люблю), и, погрозив засранцам одновременно чесалкой и кулаком, пошла спать. Зёма, поняв, что гроза миновала, верещать перестал и расслабленной походкой отправился к миске.
Наутро вид обоих котов вызывал жалость: видимо, выброс адреналина спровоцировал похмельный синдром.
И только Мотя был свеж, бодр и планировал месть.
Читайте, подписывайтесь, ставьте лайки, делитесь в сетях - вам не скучно, а мне приятно)))
