Газонная трава пахла ржавчиной.
Не тот запах, какой на заводе бывает – пахло старой машиной или, может быть, подвалом с обрезками металлопроката, который долго простоял затопленным. Странно. Мне казалось, такие газоны чуть ли не духами по утрам опрыскивают.
– Случилось что-то серьёзное? – повторил полковник, замедлив шаг.
– Нет, – ответил я. Запах был, как камешек в ботинке. Не то, чтобы больно – беспокойно скорее.
Цыбулин вопросительно обернулся. Блин, все-то ему надо знать!
- Обыкновенный одержимый, ничего сверхъестественного, – ответил я. – Просто времени много заняло. Мне что, нужно писать вам докладные каждый раз, когда я в сортир иду?
– Кирилл, это просто разговор! – Цыбулин сделал вид, что обиделся. – Знаете, люди так делают иногда. Болтают о работе.
Ну да, так я и поверил.
У этого парня вся работа была – сплошная гостайна. У меня, по хорошему, тоже. Вот только у него руки коротки были заставить меня соблюдать все их дурацкие внутренние инструкции. Когда серьезная госструктура нуждается в твоих услугах – в этом есть свои плюсы. Можно требовать особого отношения и фиг кто скажет тебе, что у нас тут все равны. Некоторые животные равнее прочих.
Мне здесь сразу не понравилось.
Так бывает: красиво всё, каждый листик вылизан и приглажен, гранитные валуны в траве не иначе, как с шампунем каждый день моют, а атмосферка такая, что аж тошнит.
Вдоль садовой дорожки – белые камушки, кварцевый песочек – цвела вербена. Колдуньина трава. Обычно она используется в любовных ритуалах или тогда, когда нужно задурить кому-нибудь голову, но это если речь идёт о настойке или эфирном масле. Не о полосах шириной в полметра – по всему периметру участка, вокруг дома и по обеим сторонам от всех дорожек. Чёрт, да тут плюнуть некуда было, чтобы в неё не попасть.
Конечно, это мог быть просто ландшафтный дизайн. Я так и подумал сначала. Вербена – симпатичное выносливое растение, цветущее с середины июня до самой осени. Им удобно оформлять клумбы и газоны. Только вряд ли нормальный садовник рискнёт разнообразить это оформление стрелками чеснока и кустами шиповника.
Дикой розой, уступающей по красоте любому культурному родичу, но значительно превосходящей по некоторым другим свойствам.
Я голову был готов прозакладывать, что тот, кто здесь жил, хотел защитить себя от вампиров. Очень хотел. Но не знал, как это сделать. Новички часто допускают дурацкие ошибки. Вообще-то, если свалить в одну кучу как можно больше известных противовампирских средств, ничего хорошего из этого не получится. Тут, как с супом. Если положить в кастрюлю вообще всё, что вы любите, получится бурда.
Мы уже в дому подошли, когда краем глаза я уловил движение справа, на террасе.
Парень, выскочивший на нас из-за угла, держал автомат так, как будто хотел засветить им мне между глаз. Бывает, что я сразу не нравлюсь незнакомым людям, но чтобы так сильно – это у меня впервые вышло. Не знаю, в чём было дело. Может быть, в старых кроссовках – и, может быть, ещё в том, что они были нонейм. Не думаю, что сюда приходит много людей, одевающихся чуть лучше среднего бомжа.
– Стоять! Не двигаться! – рявкнул он.
Похоже, не очень-то нас тут ждали.
