В конце 19 века формат жизни на берегах реки Ойя изменился: вместо двух-трёх лонгхаусов, из которых обыкновенно состояли поселения людей Меланау, вдоль отмелей протянулись деревни из маленьких отдельных домиков.
Однако сама жизнь, её внутренняя структура осталась прежней. Каждый дом представлял собой то же самое, что и отдельные комнаты, из которых формировался лонгхаус; каждым из них владел одинокий человек или семейная пара. Люди, живущие в одном доме и ведущие одно хозяйство без помощи со стороны, назывались tagan; обычно tagan состоял из мужчины, его жены и их детей, ещё не вступивших в брак.
Довольно часто один из детей, имеющих семью, оставался жить с состарившимися родителями – парным tagan – или одним родителем, но, как правило, tagan были больше. Семья такого типа – аналогично деревне в целом – была наиболее распространённой формой социальной группы у народа меланау.
В этом месте большинство англоязычных исследователей используют слово household, но никогда family. Дело в том, что у меланау, живущих традиционной жизнью, нет семей в том виде, в котором их привык видеть человек Запада.
Большая родовая или сложившаяся под влиянием обстоятельств семья – это деревня, состоящая из групп, которые владеют домами и внутри которых ведётся общее хозяйство. То же, что наиболее похоже на семью западного типа, называется tagan и имеет одну смешную особенность. Внутри tagan люди не выстраивают отношения – они существуют по умолчанию. Tagan – цельная «магическая» структура, внутри которой нет разных мнений, разницы правил и стремлений, нет конфликтов и нет чьих-то вещей. Именно поэтому пожилые родители составляют парный tagan, в который может быть включён взрослый ребёнок или иной человек, не имеющий партнёра и/или детей, однако о взрослом ребёнке, имеющем семью, но оставшемся заботиться о родителях, говорят, что он живёт при родительском tagan.
Деревня довольно редко выступала единой группой для достижения каких-либо целей. В условиях постоянной войны и стычек, которые преобладали в большей части прибрежных районов до эпохи завоеваний Раджи Саравака, начавшейся в 1861, деревни имели, при необходимости, людей для защиты (от нападений). Примечательно , что при этом очень немногих из них содержали такие группы для защиты постоянно. Это вопрос (по необходимости) решался советом старейшин деревни, большая часть которых была высокого происхождения, но ни один не считался выше или главнее остальных.
Никто не был главой и, в зависимости от типа обсуждаемой ситуации, старейшина с необходимыми для решения вопроса умениями временно брал на себя эту роль на конкретный момент. В середине 19 века Джок, известный военный вождь в Кановите, освобождённый раб по рождению, был тем не менее уважаемым старейшиной, a-nuat.
