Как известно, в своей неукротимой экспансии римляне столкнулись с сильным противником – Карфагеном, и им пришлось искать контрмеры в борьбе с его военно-морским могуществом. Для начала римляне, как это делают сегодня с чужими технологиями китайские инженеры, скопировали попавшие к ним в руки карфагенские корабли. Однако этого было мало, так как опыта в морских сражениях было недостаточно. Чтобы получить преимущество, нужно было придумать, как использовать свой «козырь» – настырную легионную пехоту. Так появился абордажный ворон.
Сказать, что он – в полном смысле римское изобретение, было бы не совсем правильно. Абордаж на море применялся и раньше, особенно пиратами, не заинтересованными в гибели «добычи» после тарана. Для этого использовали крючья на веревках и длинных шестах, настилы из досок и, вероятно, какие-то другие средства. Но только римляне додумались соединить все эти приспособления в одну конструкцию.
Подробное и обстоятельное описание ворона оставил Полибий. Вот читая его, общее представление как-то складывается, но в деталях там много непоняток. В общем ясно, что это типа мостик из досок длиной примерно 7,5 метров и шириной 120 см. Крепился на столбе и удерживался вертикально канатом на блоке. На «верхнем» конце имелся тяжелый металлический «клюв». Когда отпускали веревку, он падал на палубу вражеской посудины, проламывал ее и сковывал два корабля. Но как крепился мостик к столбу, и каким образом мог вращаться вокруг него, Полибий не уточняет.
А далее все понятно – если корабли цеплялись боками, морской десант «бросался на неприятеля со всех сторон», если носами – легионеры быстро перебегали по настилу (он был снабжен невысокими перилами), для этого хватало нескольких секунд. Непривыкшим к такому обращению карфагенским морякам это явно стало неприятным сюрпризом.
Сегодня почему-то считается, что римляне отказались от этого устройства по следующей причине: абордажный ворон нарушал балансировку и остойчивость судов, из-за чего они часто переворачивались, особенно при неспокойном море. Это соображение непонятно, ведь ничто не мешало развернуть трап и уложить на палубу, а не держать его постоянно вертикально.
Так или иначе, но уже в конце Первой Пунической войны римляне абордажные мостики не применяли. Вероятно, сначала сыграл фактор неожиданности, но потом Карфаген начал усиливать экипажи кораблей опытными бойцами. Но ворон был теперь и не нужен, римляне поднабрались опыта в морских битвах, а карфагенская мощь стала ослабевать.
