В этом домике после смерти матери мне принадлежала ¼ часть. То есть, полкомнаты. Четыре квадратных метра. Я был в пятом классе, когда отец ушел и закрыл свою половину. И мы ютились с матерью на 8 квадратных метрах. Даже меньше. Потому что его комната была попросторнее. Потом решением квартального комитета нам открыли вторую комнату и жить стало легче. После смерти матери я еще пожил в этих комнатушках, ушел в армию, отслужил, поступил в институт, женился и как-то забыл о своей доле, ¼ части дома. Была учеба, были другие цели, другие планы. Но отцу-то не терпелось на этом месте отгрохать усадьбу. А пока я в доле, он не имел права.
«Ты подольше не уступай,- посоветовал мне друг, - пусть покрутится, как вошь на вертеле».
Но не в моем характере было сводить счеты. Я пришел к нотариусу, отец принес отступные за мою долю – 300 рубликов и все рублями, чтобы я заморился считать. А я и считать не собирался. Сунул деньги в карман и сказал «до свидания». Мне до одного места было, сколько там денег. …
С годами мне этот домик стал сниться. И молоденькие вишни за забором, которые давно уже стали садом, а может уже посохли и их спилили. Ведь полвека прошло. Уже тогда эти молоденькие деревья хорошо плодоносили и мы в сезон уносили вишни в корзинах продавать. На рынок.
И сарайчик снился, в котором размещалась мельница из двух огромных камней, жерновов.
Вся улица приходила к нам с пшеницей, перемолоть на муку.
Отца уже нет. Он и не родной-то был, приемный. Интересно, успел отстроить усадьбу или все осталось как было?
Мне туда не прийти, не вернуться. А сны… Пусть снятся, как память о давнем прошлом.
�^�