Ни для кого не секрет, что уехавшие из России медийные персоны и на новом месте жительства продолжают подвергать жесточайшей критике всё, что происходит в «этой стране». Как любому человеку с хорошим лицом известно, где-то за бугром все теплее, чище, свободнее, а люди добрее и приветливее, в отличие от «свокового быдла» и «потомственного рабья», живущего в «отсталой Рашке». Суровая реальность зачастую даёт под дых в самых неожиданных местах, и вот беглецы уже не могут встроиться в общество приютившей их страны, кого-то даже охватывает ностальгия и тоска по Родине, а некоторые, несмотря на всю открытость и любовь к новым властям, сталкиваются с пренебрежительным отношением к своей личности.
Действительно ли политики, художники и активисты находят за границей своё счастье? Журналист Сергей Харламов собрал и типологизировал истории эмигрантов новой волны.
Волнообразие
Российская эмиграция – колоссальное историческое явление. Но каждая публикация статистики – повод для очередного раунда прений за и против отъезда россиян за границу.
Всего выделяют четыре самые значимые волны русской эмиграции. Первая хлынула сразу после начала Гражданской войны и усилилась после победы большевиков. Тогда с развалин Российской империи «уплыло», по меньшей мере, 1 160 000 человек, среди которых было немало представителей т.н. «интеллигенции»: актёры, певцы, писатели, учёные. Они не пожелали строить новый мир и перебрались в Новый Свет. Общины потомков русских эмигрантов до сих пор имеют сильное влияние в США, Канаде, Австралии и странах Латинской Америки.
Вторая волна пришлась на время правления «усатого Бугимэна советской интеллигенции» - генералиссимуса Иосифа Виссарионовича Джугашвили. За границу тогда сбежало около 8,4 миллионов человек. Как правило, это были либо дезертиры, намеренно пошедшие на сотрудничество с нацистской Германией, а кто-то был насильно угнан в плен и не смог (или не захотел) вернуться домой по окончании Великой Отечественной и Второй Мировой.
Третья волна начинается с момента побега Светланы Аллилуевой (дочери Сталина) из советского посольства в Индии и завершается в середине 1980-х. В то время уезжали в основном в Западную Германию и Израиль. В чём-то она похожа на первую, поскольку тогда из страны бежали представители творческих профессий – художники, архитекторы и др. Не последнюю роль сыграло диссидентское движение. Тогда страна потеряла 1,2 миллиона «рабов», совершивших дерзкий побег из «кровавого ГУЛАГа».
Четвёртая волна началась в конце 1980-х, а её пик пришёлся на первые шесть новой истории России – на либеральный её период. Отличительной особенностью стал «обмен» миллиона эмигрантов на три миллиона счастливо вернувшихся в «обновлённую» родную гавань. Если верить иностранному агентству Statfor, в период путинской стабильности и даже во время мирового финансового кризиса 2008 года миграционные потоки шли на убыль и исчислялись сотнями тысяч. Резкий скачок выезда за бугор случился в 2012 году, когда на волне протестных настроений страну покинуло 120 000 человек.
С тех пор цифра растёт, и в 2016 году из «этой страны» уехало 300 000 человек, 20 000 из которых были долларовыми миллионерами. Но при всём при этом на полтора миллиона уехавших мы имеем минимум 4 миллиона вернувшихся на историческую Родину из стран Ближнего Зарубежья. Во всяком случае, легальные цифры говорят именно это. Печальным фактором является то, что рабочие руки сменили мозги, потерянные, возможно, навсегда.
Свои среди своих
Журналист «Комсомольской правды» Игорь Ротарь пообщался с некоторыми знакомыми «невозвращенцами» новой волны и, опираясь на их мировосприятие, пришёл к ряду занятных выводов. Люди, с которыми он общался, отрицают космополитизм и державный национализм, однако в их жизненном кредо существует концепция «малой родины», когда даже «собственная дача, на которой герой провёл детство, воспринимается как нечто более родное, чем широкие поля и колосящаяся рожь».
Многие из них стараются стать «новыми американцами»: они не объединяются по национальному признаку, как это делают эмигранты из других стран мира. По этой же причине они не селятся рядом с соотечественниками, намеренно выкорчёвывая из себя российские повадки. «Давят в себе Русский мир», так сказать.
А что насчёт тоски по Родине, от которой изнывали эмигранты – представители Серебряного века? Зинаида Гиппиус в Париже смогла создать вокруг себя «маленький Петербург». Интеллигенты даже сочинили «гимн свободной России», который некоторое время до Второй мировой войны пели в американских салонах. Который позже, к слову, звучал на волнах «Радио «Свободная Европа». Но можно ли то же самое сказать о новых уехавших?