«Добро и зло – понятия относительные и
трактуются, в зависимости от
обстоятельств и исходя из
целесообразности».
(Из Кодекса Охраняющих.)
Спустя час, Вивд и Кайла, скромно отпраздновав удачно проведённую операцию, завалились спать в повозку. Следующий день обещал быть трудным, возможно, даже опасным. различимые в темноте, крадучись двигались по дороге, прочь от расположившейся на отдых армии. В руках они несли что-то большое и тяжёлое. Изредка,, останавливаясь передохнуть, трудяги ставили ношу на землю и садились сверху.
- Как думаешь, может пора уже свернуть и ломануться в лес?
- Давай, ещё немного пройдём, для надёжности.
- Ох, и тяжёлая она, зараза. А, с виду была – божий одуванчик.
- Вот выдумщик. И где ты здесь видел что-то «божье»?
- Ну, это я так, образно. Ты говоришь, при последнем осмотре она ещё дышала?
- Не то слово. Храпела, прямо сказать. Сдаётся мне, она вообще надумала идти на поправку.
- Негуманно это как-то, тебе не кажется?
- Конечно, негуманно. Все планы нам решила поломать.
- Да нет, я имею в виду, мы как-то нехорошо поступаем. Бросаем живого ещё человека на произвол судьбы. А, вдруг здесь хищники какие водятся?
- Здесь, кроме этих упырей вообще никто не водится. Ты что ещё не заметил? Они сами – хищники.
- Так-то оно так. Но, что-то мне не спокойно.
- Не береди душу. И не стони. У нас нет другого выхода. Завтра с утра поверка, а к полудню послезавтра, войдём в столицу. Или ты, или она. Содержимое сундука – одна из местных пропащих пьянчуг, а у тебя здесь работа, важная. Может, даже Миссия. Всё, сворачиваем.
Ещё какое-то время, спотыкаясь о коряги и беззлобно припираясь, двигались по лесу. Наконец, вышли на полянку и остановились.
- Ну что, здесь оставим? Вроде подходящее место.
- А, ты не забыла в сундук еды положить?
- И еды, и питья, и вещичек тёплых и даже на опохмелку. Не дрейфь, она тётка пышная, я бы даже сказала, видная, по местным меркам, разумеется. Отлежится, в тишине и покое. Глядишь, и оздоровеет. До морозов ещё далеко. Опять же, свежий воздух, отсутствие плохих примеров и порочных соблазнов. Может, ещё человеком станет. Семью заведёт, детишек, то да сё.
- Умеешь ты убедить. Быть тебе, как маменька, начальством.
– Не гони, дядя. Я свободу люблю.
Спустя час, Вивд и Кайла, скромно отпраздновав удачно проведённую операцию, завалились спать в повозку. Следующий день обещал быть трудным, возможно даже опасным.
Как и предполагалось, с утра снова задождило. Спозаранку, по лагерю проехался конный офицер, оповестил о месте и времени начала всеобщего осмотра и переписи. Кайла ещё раз придирчиво оглядела ряженого дядюшку.
- Хорош. По мне так, вылитая тётушка Пчела. Шучу. Значит так: одет – подобающе; физиономия – соответствующая, окружению и месту; поведение – отстойное, как и у всех здесь. Поздравляю, родственник! Ты принят в наши славные ряды.
- Голуба моя, тебе бы всё надсмехаться и ёрничать. А, у меня, может, жизнь решается. Точнее, Сход.
- Ну ладно, ладно. Понимаю я всё. Но, теперь уж от нас ничего не зависит. Расслабься, будь как все эти чудные творения природы – непосредственным, естественным и недалёким. Ну, с Богом.
Когда Охраняющие доплелись до нужной точки, вожак уже начал поверку. Старуха, держа в руках амбарную книгу, двигалась следом. Начальство сопровождали два офицера.
Группа перемещалась по дороге, вдоль которой в шеренгу выстроились люди. Осматривали порциями, остальные толпились на поле. Каждого проверяемого бегло оглядывали, что-то спрашивали, сверялись с талмудом, делали там пометки и переходили к следующему.
- Интересно, о чём их спрашивают?
- Не понятно. Можно, конечно, протиснуться поближе к дороге, но всё равно не услышать. Плюгавый предпочитает говорить тихо. Придётся подстраиваться на ходу. Ты, в случае чего, коси под глухонемую. В шеренге встанем рядом - я, если надо будет, прикрою. Меня-то они знают, считают своей.
- Гнусный мальчик, называл их Чужими.
- Какой мальчик, о чём ты, дядя?
- Ну тот, что меня в лесу встретил.
- Вечно ты невпопад со своими воспоминаниями. Потом, потом об этом.
К тому времени когда, Вивд и Кайла заняли свои места в строю, дождь изрядно усилился. Проверяющие успели вымокнуть, устать и замёрзнуть. Процесс пошёл быстрее. Уже отсмотренные, покидали шеренгу один за другим. Подойдя к ряженому Охраняющему, вожак вдруг оступился и неуклюже упал в грязь. Старуха охнула, офицеры подхватили командующего, поставили на ноги, принялись отряхивать. Плюгавый, смачно чертыхаясь и прикладываясь к фляжке с горячительным, просипел оторопевшему Вивду: «Кто такая, имя, место?»
В ответ дядюшка Виви выпучил глаза и замычал - нечленораздельно и вполне натурально. Кайла юрко прильнула к тирану и зачастила: «Господин главнокомандующий. Дак, это товарка моя. Болезная она. Совсем, было, помирать собралась, я её подобрала тут в одном обозе. Жалко ж ведь. Помереть – не померла, но онемела и, вроде как, и, оглохла. Но, сама я про неё ни чё не знаю. Когда приютила, она уж в бреду была».
«Кто знает имя и место этой женщины?» - гаркнул офицер, обращаясь к толпе.
«Марийка», - прокричал кто-то из задних рядов.
«Мэри, Таунсфилд» - поправился тот же голос.
«Нашла? Записывай», - развернувшись к генеральше, рявкнул главный и двинулся дальше, – «следующий».
Кайла прошла проверку быстро и без осложнений.
Вернувшись к родной повозке, трапезничая и обсыхая у костра, родственники обсудили произошедшее. По мнению младшенькой, шоу прошло - как нельзя лучше:
«Согласись, драгоценная Мари, - всё сложилось очень кстати. И дождь этот полил, как из ведра и навернулся этот упырь вовремя. И какая-то гнида про тебя вспомнила, но при этом не удосужилась присмотреться к тебе поближе. Не иначе как, мамуля поспособствовала. Могли бы и засыпаться, ну так, чисто теоретически».
«А, что это ты про себя такое сказала – Попрыгунья, Гринтаун?» - ехидно поинтересовался Вивд.
«Сама не знаю – просто пришло в голову. Попрыгунья – меня иногда так здесь звали. Я думала, дразнятся. И нечего глумиться, может у меня имя такое, нетипичное. А, название места мне в голову шепнули», - недовольно пробурчала Кайла.
- Не злись, милая. Я же пошутил. Как хорошо, что эта весьма нервная процедура уже таки прошла. Я теперь – местный. Не надо прятаться, скрываться.
- Только не забывай, что ты – глухонемая. Во всяком случае – пока.
- Хорошо, детка. Не вопрос. Пожалуй, пора и на боковую. Завтра – прибудем в столицу. Может, хоть там будут какие-то люди. Ну, кроме этих.