Случайно "подслушал" разговор двух, похоже, малознакомых друг с другом мужчин. На лавочке под бронзовым Александром Сергеевичем на Пушкинской площади. Первый спрашивает: где, мол, живешь? Второй ответствует: на Лермонтовской. Первый: на Садовом, у Красных Ворот? Второй: нет, на Преображенке, рядом с Богородским кладбищем. Поссориться не поссорились, но доверие было явно утрачено вместе с желанием поговорить за жизнь.
Текст: Михаил Быков, фото: Александр Бурый
Преображенка от площади Красные Ворота — не ближний свет. Бывал ли когда-нибудь в селе Преображенском и окрестностях сам Лермонтов — неизвестно. При его жизни здешние села по берегам Яузы и Москвой-то не были. Загородные владения царские, вотчины боярские да усадьбы дворянские. Ну, и деревеньки, само собой. Но проезжать мимо — Мишель точно проезжал. Во время паломнических поездок с бабушкой Елизаветой Алексеевной в Троице-Сергиеву лавру. Это к тому, что теперь вряд ли докопаешься, каким образом улочка на московской периферии длиной каких-то 370 метров получила столь достойное имя. Любопытно, что поветрие, возникшее в конце XIX столетия, породило в отдаленных от Кремля местах еще и Гоголевскую, и Некрасовскую, и Пушкинскую улицы. Но они в Первопрестольной не прижились. А вот Лермонтовская жива и доселе. Хотя немногие о ней слышали.
У ТРИУМФАЛЬНОЙ АРКИ
Опять-таки возможен непростой диалог. Триумфальная арка, что на Кутузовском проспекте? Нет, та, что стояла на площади, на стыке Земляного Вала, более известного как Садовое кольцо, и Мясницкой улицы. В 1709 году по приказу Петра I ее возвели быстро. Из дерева. Надо было успеть к тому дню, когда через эти Триумфальные ворота в Москву вступят русские войска, победившие шведов в Полтавской битве. В середине XVIII века архитектор Дмитрий Ухтомский построил нечто более фундаментальное. Сплошное барокко, для которого характерно архитектурное изобилие во всех формах и материалах. В народе ворота немедленно получили название Красных. Известно, что ранее это слово иногда означало цвет, иногда — красоту.
На этой площади неподалеку от ворот стоял дом, принадлежавший генерал-майору барону Карлу фон Толю. Трудно не согласиться, что в короткой, но яркой судьбе Михаила Лермонтова было много всяческих мистических совпадений, аллюзий, намеков и загадок. Сущая мелочь. Барон Толь в истории страны на виду. Герой войны 1812 года и Заграничных походов 1813–1814 годов, кавалер многих орденов, в том числе ордена Святого Георгия 2-й степени, а таковых — всего 125 случаев. Толь дослужился до чина полного генерала, особо отличился во время подавления беспорядков в русской Польше в 1830 году и в штурме Варшавы. Но занимался не только военным делом. Среди прочих его должностей — главноуправляющий путями сообщений и публичными зданиями. Строительство первой в Российской империи железной дороги, Царскосельской, контролировал именно барон. Вернее, уже граф. На том месте, где стоял дом Толя, после Великой Отечественной войны построили одну из семи знаменитых сталинских высоток. С тех пор и вплоть до наших дней в небоскребе квартируют различные советские и российские ведомства, связанные с транспортом, в том числе со строительством железных дорог. А напротив, через сквер, в котором стоит замечательный памятник Лермонтову, — головной офис РЖД. За спиной скульптуры, созданной талантом скульптора Исаака Бродского и установленной в 1965 году, — еще одно крупное современное здание. И тоже — РЖД. Фон Толю такой размах и не снился. Так вот, несмотря на то, что в 1994 году большой Лермонтовской площади вернули прежнее название — Красных Ворот, осталась маленькая Лермонтовская площадь. Так называется часть Лермонтовского же сквера за левым плечом поэта.
Лермонтов родился 3 октября 1814 года по старому стилю. В отсутствие хозяина дома, который находился в армии, возвращавшейся из Европы. Будущую мать, Марию Михайловну, Юрий Петрович Лермонтов привез в Москву за два месяца до родов по настоянию ее матери. Елизавета Алексеевна Арсеньева, сыгравшая столь большую роль в судьбе поэта, беспокоилась за здоровье дочери и посчитала, что надо быть поближе к московским докторам. Младенца весной следующего года увезли в пензенское поместье Арсеньевой. Но успели провести обряд крещения. Большинство знатоков склоняются к тому, что крестили кроху в церкви Трех Святителей, стоявшей у Красных Ворот. Ее снесли в 1928 году. Удалось спасти иконостас, бывший свидетелем крещения поэта. Сейчас он находится в церкви Иоанна Воина на Якиманке.
В 2014 году, когда отмечалось 200-летие рождения гения, тамошний клир отслужил по Лермонтову панихиду. Несмотря на то, что формально церковь причисляет погибших на дуэлях к самоубийцам и службы по их душам запрещает. Помнится, обратился с подобным вопросом к настоятелю храма Святой Софии в Царском Селе, некогда полковой церкви лейб-гвардии Гусарского полка, в котором служил Лермонтов. Можно ли? По Лермонтову — можно, без тени сомнения заявил отец Геннадий.
Высотки намеревались строить еще до Великой Отечественной. Не успели. Но площадки готовили. В 30-е годы ХХ века дом Толя исчез. Все, что осталось — надпись на памятной доске, прикрепленной к стене сталинского монстра. Рядом с вестибюлем станции метро "Красные Ворота", которая до 1986 года была "Лермонтовской". Чудны дела твои, городская власть!
ДО МАЛОЙ МОЛЧАНОВКИ
Жить в Первопрестольную Лермонтов с бабушкой прибыли в 1827 году. Домашнее воспитание, конечно, хорошо. Но, по мнению Елизаветы Алексеевны, пришло время для системного образования. Тем более что мальчик подавал надежды в самых разных сферах искусства. Литература, оно понятно, но еще отменно музицировал, на зависть другим рисовал и лепил. Кроме того, надо было вводить Мишеля в большой мир света. Ведь Арсеньева была из очень влиятельной семьи Столыпиных. Родня — повсюду в чинах. И в деньгах бабушка недостатка не испытывала. Но вот незадача — этот прилипший со школьных учебников штамп "бабушка", из-за которого представляется властная старуха навроде пушкинской "Пиковой дамы". Лермонтов родился, когда "бабушке" исполнился... 41 год. И вновь выглядывает из глубин зеркала жизни нечто. Год смерти поэта — 1841-й.
Несмотря на солидные финансовые возможности, собственного жилья у Арсеньевой в Москве не было. Как и в Петербурге, кстати. Остановились вовсе не на Арбате, как принято почему-то считать, а на Трубной площади, 11, у добрых знакомых и дальних родственников — Петра и Елизаветы Мещериновых. Петр Афанасьевич, даром что был из гвардейской кирасирской кавалерии, предпочитал жить не в конюшне и на плацу, а среди книг, картин и музыки. На считаные месяцы в его доме Мишель погрузился в мир искусства. Тогда же он впервые увидел настоящий спектакль. И не где-нибудь — в Большом Императорском театре. И хоть это была всего лишь опера-шутка с говорящим названием "Князь-невидимка", загорелся и вместе с младшими Мещериновыми смастерил домашний кукольный театр.
Параллельно шла подготовка к поступлению в Московский университетский Благородный пансион. Это было учебное заведение, не уступавшее Царскосельскому лицею. Разница состояла лишь в одном: представители императорской фамилии жили в Петербурге и его пригородных дворцах, что гарантировало лицеистам процесс частого лицезрения Величеств и Высочеств.
Благородный пансион — это шестилетний курс обучения, прекрасная профессура и... дух свободы. Отчасти и потому, что царский двор, а стало быть, и неизменно сопутствовавшие ему организации находились далековато. Московский университет, не в пример Петербургскому, уже тогда отличался тягой к фронде. А где студенты, там и их младшие братья — пансионеры. Лермонтов поступил осенью 1828 года сразу в четвертый класс на полупансион. То есть жил дома. Изучал... Проще сказать, чего в программе пансиона не было. Одних языков — шесть, не считая родного. В программу наряду с научными дисциплинами входили музыка, рисование, живопись, танцы, фехтование, верховая езда, риторика, светское воспитание. Неудивительно, что юный пансионер возвращался домой затемно.
В отличие от двух старых корпусов МГУ, что на Моховой, Благородный пансион не уцелел. Его солидное здание находилось на том месте, где сейчас высится еще более солидное и невероятно мрачное здание Московского телеграфа. Угол Тверской и Газетного переулка. Уже двадцать лет на него с тоской из Камергерского переулка смотрит бронзовый Антон Павлович. Там снесли Благородный пансион, тут рядышком с постаментом — дом Самариных, веселый такой, с высокой башенкой. Встречался ли Лермонтов с Юрием Самариным, литератором и известным славянофилом, именно тут, утверждать трудно, так как дом принадлежал матери Самарина и сменил множество хозяев. Но о местах, где он виделся с Лермонтовым, Самарин писал в дневнике: "В первый раз я встретился с Лермонтовым на вечере на Солянке. Он возвращался с Кавказа. Я был в восторге от его стихов на смерть Пушкина. После двух или трех свиданий он пленил меня простым обращением, детскою откровенностью. После того я увидел его несколько лет спустя на обеде у Гоголя. Это было после его дуэли с Барантом. Лермонтов был очень весел. <...> тут он читал свои стихи — Бой мальчика с барсом. <...> Ко мне он охотно обращался в своих разговорах и звал к себе. Два или три вечера мы провели у Павловых и у Свербеевых. Лермонтов угадал меня. Я не скрывался. Помню последний вечер у Павловых. К нему приставала Каролина Карловна Павлова. Он уехал грустный. Ночь была сырая. Мы простились на крыльце. Молодежь собралась провожать его. <...> Через три месяца он снова приехал в Москву. Я нашел его у Розена. Мы долго разговаривали".
На Солянке — это в гостях у самаринского свойственника князя Александра Оболенского. Январь 1838-го.
"У Гоголя" — на именинном обеде великого Николая Васильевича в доме Михаила Погодина в Хамовниках в мае 1840-го.
Павловы жили на Рождественском бульваре, 11. Каролина Павлова — одна из первых русских женщин-поэтов. Ее переводы одобрил сам Гёте. А вот Адам Мицкевич жениться собирался, но не решился.
Экс-дипломат Дмитрий Свербеев был женат на княжне Екатерине Щербатовой. Выйдя в отставку, держал литературный салон в собственном доме на Большой Дмитровке, 6. Знакомство этой пары с Лермонтовым было недолгим, началось в мае 1840 года. В гостях у Свербеевых Михаил Юрьевич еще раз встретился с Гоголем, они беседовали долго и остались друг о друге в превосходных мнениях.
По поводу барона Дмитрия Розена история примечательная. Штабс-ротмистр лейб-гвардии Гусарского полка — однополчанин Лермонтова и добрый его приятель. В 1841 году он оказался в Москве по необходимости. Взял отпуск, чтобы сопровождать больного и опального отца генерала Григория Розена на воды в Мариенбад. Сейчас это не менее известный курорт в Чехии — Марианские Лазни. Доводилось проезжать мимо. Красота!
Исследователь Сергей Романюк в "Литературной газете" дал исчерпывающие объяснения, почему многие коллеги неизменно отправляли Лермонтова в Петровский путевой дворец на Петербургском тракте ночевать к полковому товарищу. Из мемуаров сестры штабс-ротмистра Прасковьи следует, что, примерно наказав их отца, Николай I разрешил покинуть Петербург и перед отъездом на воды остановиться именно в Петровском дворце, что, по мнению исследователя, крайне странно, так как подобное выходило за принятые рамки. Сам Лермонтов писал бабушке: "В Москве пробуду несколько дней. Остановился у Розена..." Но Розены снимали дом на углу Гагаринского и Староконюшенного переулков. Начиная с 1840 года. И официальные источники утверждают, что и весной следующего года жили там. Так что, скорее всего, последние пять московских дней Лермонтов провел в районе дорогого и милого ему Арбата.
НА ПОВАРСКОЙ И МОЛЧАНОВКЕ
Пришлось сильно забежать вперед. Тоска в глазах Чехова заставила. Посему вернемся в Благородный пансион. Когда-то на Поварской улице стоял доходный дом майорши Костомаровой. Съехав от Мещериновых, Арсеньева с внуком поселились тут, в доме 26. И этот дом до наших дней не дотянул. На его месте — жилой домина с очень престижными и дорогими квартирами. Возможно, сюда "поселили" главного героя известного фильма "Прохиндиада" в исполнении Александра Калягина.
Следующий адрес — тоже Поварская, дом 11. Едва отстроенным после пожара 1812 года домом владели некие Черновы, у которых помещения арендовала Екатерина Столыпина. Она овдовела в 1826-м, когда в 40 лет скоропостижно скончался ее супруг Дмитрий Столыпин, родной брат бабушки Лермонтова. Полковник лейб-гвардии Конной артиллерии, впоследствии генерал-майор. Могучий, смелый, богатый, с характером. Например, он не слишком скрывал дружеские отношения с Павлом Пестелем, с которым служил вместе в Южной армии, где и зародилось Южное общество декабристов. Женился вопреки семейному вердикту, породнившись с Воейковыми. Кто ж тогда знал, что последним дворцовым комендантом у Николая II будет именно Воейков. Равно как и вряд ли кто мог предположить, что премьер-министром России в 1906–1911 годах окажется внук Дмитрия Алексеевича — Петр Аркадьевич Столыпин.
Лето Екатерина Столыпина проводила в подмосковном имении Середниково, холодный сезон — в Москве. Ее дом стал своеобразным центром молодежного и детского досуга. Здесь младшие Столыпины принимали младших Сушковых, Лопухиных, Мартыновых. И — Лермонтова. Благо жили по соседству. Например, Лопухины — на углу Большой Молчановки и Серебряного переулка. При строительстве Новоарбатского проспекта переулок отрезала от Молчановки многорядная магистраль. Со всеми обязательными последствиями. От той части Серебряного переулка, что упирался в Молчановку, не осталось ничего...
После событий на Сенатской площади император Николай I отчего-то особенно взъелся на Благородный пансион. Казалось бы, участники событий оканчивали разные заведения, включая Царскосельский лицей, служили в разных ведомствах, в том числе гвардейских полках. Но государь решил применить жесткие санкции именно к пансиону и "разжаловал" его в гимназию. Лишил титула "дворянский". Начались увольнения среди педагогов. В 1830 году Лермонтов уходит из пансиона и поступает в Московский университет. В это время вплоть до переезда в Петербург в 1832-м он и бабушка живут в небольшом домике на Малой Молчановке, 2. Дом деревянный, одноэтажный, в девять окон с фасада, но с большим мезонином. Во дворе, как положено, изба для слуг, конюшня, ледник. Он принадлежал купцам Черновым, был новеньким, так как строили его после Большого московского пожара 1812 года.
Почему-то считается, что дом Черновых — это уникальное место в Москве, так как оно единственное "помнит" поэта. Единственное сохранившееся место, где он жил несколько лет, — безусловно. Но его помнит Московский университет, Большой театр. Уверен, что и Малый, так как прадед Лермонтова по бабушкиной линии Алексей Столыпин имел к его учреждению определенное отношение. Думается, "помнят" Лермонтова стены дома Петра Базилевского, известного в свое время коллекционера живописи. Да, особняк на Тверском бульваре, 18 был перестроен по распоряжению купившего его в 1900 году водочного короля Смирнова. И не кем-нибудь, а Федором Шехтелем. Но в основе лежит то, что принадлежало Базилевскому еще в начале XIX века.
В этих стенах Лермонтов последний раз видел любовь своей жизни — Вареньку Лопухину, уже к тому времени Бахметьеву, с 5-летней дочерью. Не может не "помнить" Михаила Юрьевича храм Преподобного Симеона Столпника на углу Поварской и Нового Арбата. Возможно, он был его прихожанином, возможно, заходил по дороге в пансион или университет, но не обратить внимания и не проявить любопытства к такой красоте XVII века Лермонтов не мог. Он остро чувствовал прекрасное. Довольно разделить его восторг, выраженный в эссе "Панорама Москвы", подписанном "Юнкер Л.Г. Гусарского Полка Лермантов": "Кто никогда не был на вершине Ивана Великого, кому никогда не случалось окинуть одним взглядом всю нашу древнюю столицу с конца в конец, кто ни разу не любовался этою величественной, почти необозримой панорамой, тот не имеет понятия о Москве, ибо Москва не есть обыкновенный большой город, каких тысяча; Москва не безмолвная громада камней холодных, составленных в симметрическом порядке... нет! у нее есть своя душа, своя жизнь. Как в древнем римском кладбище, каждый ее камень хранит надпись, начертанную временем и роком, надпись, для толпы непонятную, но богатую, обильную мыслями, чувством и вдохновением для ученого, патриота и поэта!.."
"Помнит" визиты Лермонтова и Дворянское собрание на Большой Дмитровке, 1. Троюродный брат поэта Аким Шан-Гирей вспоминал про новогодний бал 31 декабря 1831 года: "Лермонтов явился в костюме астролога, с огромною книгой судеб под мышкой; в этой книге должность каббалистических знаков исправляли китайские буквы, вырезанные мною из черной бумаги, срисованные в колоссальном виде с чайного ящика и вклеенные на каждой странице; под буквами вписаны были <...> стихи, назначенные разным знакомым, которых было вероятие встретить в маскараде". Эпиграммы сыпались направо и налево. Досталось многим, от признанной красавицы-фрейлины Анны Щербатовой до будущего сослуживца по Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров Кости Булгакова.
Об отношениях сына Михаила и отца Юрия Петровича известно мало. Очевидно одно: оба страдали от вынужденной постоянной разлуки. Встречи были крайне редки. Одна из них — в Дворянском собрании в 1830 году. На следующий год Юрий Петрович скончался вдали от Москвы. явился в костюме астролога, с огромной книгой судеб под мышкой. В этой книге должность кабалистических знаков исправляли китайские буквы, вырезанные... из черной бумаги, срисованные в колоссальном виде с чайного ящика и вклеенные на каждой странице; под буквами вписаны были... стихи, назначенные разным знакомым, которых было вероятие встретить в маскараде"явился в костюме астролога, с огромной книгой судеб под мышкой. В этой книге должность кабалистических знаков исправляли китайские буквы, вырезанные... из черной бумаги, срисованные в колоссальном виде с чайного ящика и вклеенные на каждой странице; под буквами вписаны были... стихи, назначенные разным знакомым, которых было вероятие встретить в маскараде"явился в костюме астролога, с огромной книгой судеб под мышкой. В этой книге должность кабалистических знаков исправляли китайские буквы, вырезанные... из черной бумаги, срисованные в колоссальном виде с чайного ящика и вклеенные на каждой странице; под буквами вписаны были... стихи, назначенные разным знакомым, которых было вероятие встретить в маскараде"
Все сказанное вовсе не означает, что Дом-музей на Малой Молчановке необоснованно переоценен. Он — бесценен. Первым, похоже, это понял исследователь лермонтовской жизни и наследия Ираклий Андроников. В начале 60-х годов прошлого века был окончательно утвержден план строительства "прорывной" магистрали от стен Кремля к западной границе Москвы. Кто спорит, город в ней нуждался. Но проектировщики разделяли ту точку зрения, что "лес рубят, щепки летят". И полетели старые московские щепки в разные стороны. Про Собачью площадку молодые москвичи и знать не знают.
Ираклий Луарсабович сумел убедить власти в том, что скромный особняк на Малой Молчановке трогать нельзя. Не тронули. Но еще годы понадобились для того, что расселить обитавших там обладателей коммунальных метров. Музей открыл двери посетителям в 1981 году. Снова мистика, снова рок? 140 лет со дня гибели...
Чем больше Лермонтова в нашей жизни — тем лучше. Даже самые равнодушные к литературе и истории люди, в том числе живущие в Москве на улице Барболина, глядишь, и заинтересуются рано или поздно творчеством великого русского поэта, проходя мимо библиотеки № 76 имени Лермонтова. Написано ведь на табличке. И что с того, что вход в библиотеку в 300 метрах от ограды знаменитой Матросской Тишины? Гусарский поручик не понаслышке знал про петербургскую гарнизонную гауптвахту. Возможно, смоет жир с души у тех, кто живет в спальном районе столицы, Жулебине. Проспект от Московской кольцевой дороги протянулся в сторону области еще в 1986 году. А теперь прирос одноименной станцией метро. Вроде компенсации за переименование "Лермонтовской" в "Красные Ворота". В тех, кто живет в считаных домах на крохотной Лермонтовской улице у Преображенки, даже сомневаться не приходится. Знают о Михаиле Юрьевиче. Читали. Хотя бы собственный адрес в квитках на оплату ЖКХ.
