Copper House
Редкий случай, когда противников у выстроенного в Хамовниках в 2004 году современного здания практически не оказалось. Copper House (Медный дом) не высовывался, как многие его собратья, в высоту, нарушая абрис старой Москвы. Цвет имел оригинальный, но изысканный. А игра с под разными углами установленными стеклами на одном из фасадом, где одни отражают небо, другие — землю?..
Наибольший фурор вызвал дорогой материал отделки — искусственно состаренная медь, хотя в мире это уже не новость. Так, специализируется на патинировании германская фирма КМЕ из Оснабрюка. Идея заключается в том, что медь - один из самых долговечных материалов (на соборе в Хильдесхайме она живет уже 700 лет), и именно патина - в отличие от ржавчины - предохраняет материал от коррозии. Так стоит ли ждать, пока поверхность начнет окисляться, и не лучше ли сразу состарить медь? Можно провести аналогию с сыром: просто заплесневевший лучше выбросить, а сделанный с плесенью изначально получит превосходные оценки знатоков.
Так что в отделке Copper House сошлись эстетство и суперпрактичность, старина и современные технологии. Не менее высоко коллеги оценили и архитектуру здания: как бы парящие кубики, скачущий ритм окон, стеклянная галерея, разный наклон стекол.
Правда, изыски оценили не все. Автор проекта, архитектор Сергей Скуратов, рассказывал в интервью, что в каком-то блоге обнаружил такой диалог: «Copper House, конечно, хороший дом, но зачем его покрасили в такой отвратительный зеленый цвет?» Ей отвечают: «Дура, это патинированная медь». «А что такое патинированная медь?» – «Это как когда на Пушкина голуби какают». А она: «Это ж сколько голубей погубили!»
Тем не менее, проект Copper House получил несколько наград и был принят в коллекцию Музея архитектуры имени Щусева. На дом можно посмотреть в Бутиковском переулке, получившем название вовсе не от того, от чего вы подумали (от фр. Boutique), а по находившейся здесь еще в начале XIX века текстильной фабрике братьев Бутиковых. Фамилия эта произошла либо от глагола «бутеть» - толстеть, жиреть, либо «бутить» - мутить, взбалтывать, вносить смуту.
Дом Сороконожка
Дом-сороконожка (или иначе — осьминог) появился на Беговой улице в 1978 году. Он действительно держится на сужающихся книзу 40 ногах-опорах, так что имя свое получил не зря.
Идея «приподнятых» домов бродила еще в 1920-х годах. Такой, например, спроектировал Жилую единицу в Марселе и здание Центросоюза в Москве, на Мясницкой, Ле Корбюзье. Следующая волна «избушек на курногах» пришлась у нас на 1960-е — Смоленский бульвар, Проспект Мира, 110 и 184. Опоры создавали иллюзию полета, парения над землей, но имели еще и чисто практическое значение: защита от холода и влаги, отсутствие столь нелюбимого многими первого этажа, доступного взорам прохожих. В общем, архитектор Андрей Меерсон, автор проекта «Сороконожки», со своим ноу-хау вроде бы опоздал. Но взял высотой: поднял здание аж на 4 этажа от земли.
Поначалу дом собирались построить на берегу Химкинского водохранилища, неподалеку от метро «Водный стадион» - там должна была разместиться гостиница. Опоры делали бы возможной естественную циркуляцию воздуха, дом с ними не перекрывал бы наглухо естественный ландшафт и оставался бы проход на набережную. Но близилась Олимпиада-80, и неординарное сооружение решили поставить на видном месте — в направлении главного въезда в Москву. Предполагалось, что огромные балконы будут полны зелени (для этого к каждому по умолчанию прилагалась бетонная кадка для цветов) — такое праздничное зрелище для гостей.
В архитектурных каталогах упоминается, что здание выполнено в стиле брутализма, от от французского béton brut — необработанный бетон. Стиль вытанцевался частично не от хорошей жизни: у архитектора тогда было немного возможностей для изысков. Меерсон выкрутился: взял обычные серийные панели и наложил их внахлест одну на другую. Получился эффект чешуи или «игры мускулами» - что свойственно брутализму.
С появлением Третьего транспортного кольца приподнятость 13-этажного здания приобрела дополнительное значение: все-таки подальше от автомобильных выхлопов. Тем более, что дом жилой: гостиницу здесь устраивать не стали, квартиры заселили работниками авиационного завода «Знамя труда», что дало Сороконожке дополнительное название — Дом авиаторов.
Про другие необычные московские дома можно прочитать здесь
Про длинный, плоский и разорванный тут
Про дома-бублики вот тут
Про Парус, Три Тополя и Корни здесь