На нижних ярусах всегда идёт дождь, вода стекает по стенам небоскрёбов, струится по улице собираясь в тонкие ручьи. Подняв воротник повыше, я вылез из машины, в лицо пахнуло жжённой проводкой и сыростью. Шум дождя мягко надавил на уши, впереди две машины полиции освещают улицу мигалками. Рядом аккуратно припарковано авто коронера, водитель курит сидя внутри и выдыхая дым через приоткрытое окно. Увидев меня приветливо помахал рукой и указал на подворотню.
Проскочив под жёлтой лентой, поздоровался с патрульными, стоящими у стены под одним зонтом. Чуть впереди над укрытым белым брезентом трупом стоит коронер. Медик курит, держа сигарету двумя пальцами под козырьком ладони. Дождь бессильно разбивается о кибернетический протез.
— Привет Мордек. — сказал я, приветственно поднимая руку. — Угостишь?
— И тебе здорово, детектив. Держи.
Закурив сел на корточки рядом с телом, отбросил брезент.
— Мать моя…чёрт…не слабо её.
— Патрульный, когда увидел чуть всё не заблевал.
Поспешно вернув брезент на место, встал рядом с коронером, делая судорожные затяжки. Густой дым быстро растворяется в дожде, струи стучат по брезенту, вода копится в складках. От машин патрульных раздался треск рации и прерывистый голос диспетчера. Я поморщился, на нижних ярусах почти каменный век, ещё немного и тут будут бегать морлоки. Дикие и кровожадные, будут утаскивать элоев верхних ярусов и жрать, пока их не зачистят войска. Хотя, кого я обманываю, сюда никто не сунется, просто забетонируют любые выходы.
— Мордек, как думаешь, кто это сделал?
— Будь я моложе, лет на сорок, обвинил бы дикую собаку, но тут только люди и крысы. Но сейчас…сейчас…
Коронер замялся, дабы смазать неловкую паузу глубоко затянулся, металлическая рука мелко подрагивает.
— Сейчас я сказал бы, что это сделал человек. Здоровенный еху…
— Кто?
— Еху…в древней книге так называли звероподобных дикарей, преисполненных всяких пороков.
Покосившись на белый брезент, зябко поёжился, скорее похоже на работу чудовища. Бегущая вода вымывает из-под тела кровь, образует мелкую запруду. Закончив курить начал осмотр и сбор улик, бессмысленное занятие, положенное по протоколу, вода давно всё унесла.
— Уже пятнадцатая жертва?
— Семнадцатая, ещё одна случилась пока ты был в отъезде.
— Проклятье…бумажной работы будет по глотку всю неделю.
Попрощавшись с коронером, повёзшим останки в морг, отпустил патрульных. Переулок опустел, только отсветы неоновых билбордов и шум дождя. Получив команду, умная машина заперла двери и мягко шелестя шинами поехала на стоянку. Посмотрев ей в след, снова закурил, очень хочется выпить чего покрепче и подряннее.
— Ладно, дома выпью, а сейчас нужно пройтись пешком, проветрить мозги.
Сказал вслух, просто чтобы услышать свой голос. Плечи плаща намокли, несмотря на хвалёную защиту от воды, тонкие лужицы плещут под ботинками. Улицы пусты, несколько раз впереди мелькнули фигуры, но быстро скрылись в многочисленных барах. Нижний ярус ими пестрит, говорят пользуются популярностью у жителей верхов. В основном из-за широкого спектра услуг, на любой извращённый вкус.
Погруженный в мысли, свернул на дорогу к лифту жилого квартала, прошел мимо стены, раскрашенной фосфоресцирующим граффити. Остановился, точно налетев на невидимую стену и быстро развернулся на пятках. Со стены на меня смотрит лысая обезьяна, почти живая, вот-вот прыгнет, размахивая обрезком трубы. Неведомый художник нарисовал её в стороне от общей мазни банд и огромных фаллосов.
Вдоль хребта пробежал нехороший холодок. Примат согбен и совершенно лыс, кожа отдаёт синюшностью, морда пугающе похожа на человеческое лицо. Кривые клыки оттопыривают тонкие губы, глаза в темноте светятся зелёным фосфором. В уродливых лапах чудовище сжимает длинный обрезок трубы, с конца капает кровь. Под рисунком размашистая надпись:
«Берегись Зверя!»
Стараясь отделаться от чувства, что рисунок сделан с натуры, поспешил к приветливо распахнутым дверям лифта.