В 18.00 16 мая 1940 года 7 танковая дивизия Эрвина Роммеля перешла французскую границу. За ней их ждали минные поля, искусственные препятствия, колючая проволока, железобетонные бункера, в общем, всё, как мы любим. Дело было к вечеру и любой нормальный человек отложил бы штурм на утро, провёл бы разведку и всё такое. Но почему-то мне кажется, что командир в этот момент находился в примерно таком настроении:
Роммель приказывает атаковать укрепления, стреляя на ходу. И сам участвует в атаке. Французы жгут танки с помощью артиллерии, в том числе был подбит танк одного из командиров рот. Но немецкая военная машина работает, как часы: танки подавляют бункеры, стреляя по артиллерийским портам, пехота мотоциклетного батальона подавляет пулемётные позиции полевого заполнения и противотанковые орудия, артиллерия подавляет тыловые позиции. Инженеры уничтожают бункеры, а затем разрушают противотанковые ежи на дороге. В итоге уже в темноте, в 23.00 выходят к второй линии обороны у Solre-le-Château и при свете луны прорывают её! Но и это не конец - танки несутся прямо на артиллерийские позиции французов. Роммель приказывает атаковать, стреляя на ходу и сам участвует в атаке. После разгрома артиллерии дивизия продолжает наступление и выходит на бивуак 5 моторизованной дивизии французов, которая располагалась прямо по двум сторонам дороги. Французы совершенно не ожидают появления немецких танков в тылу Линии Мажино и не оказывают сопротивления. Наступавшие за 7 тд немецкие солдаты потом поражались вставлей перед ними картине - на протяжении 5 или 6 миль (так у Фрейзера написано) вдоль дороги стояли сотни горящих машин и танков, некоторые - сброшенные в кювет. Из лесов к ним выходило множество французов с поднятыми руками и ужасом на лице.
А впереди продолжали нестись немецкие танки, которыми командовал Роммель, высунувшись из люка своего броневика.
Примерно в полночь Роммель достиг селения Avesnes. В этот момент контакт с остальной частью колонны был утерян и передовые части на время остановились. Но когда были услышаны звуки танков, то Роммель вновь двинулся вперёд. Тогда не было ещё известно, что звуки издавали французские танки 1 DCR, избежавшие побоища у Flavion`а. Шестнадцать танков, в том числе и грозные B1bis, вошли в городок и схватились в ближнем бою с немецкими танками. Потери были велики для обеих сторон. В итоге Роммелю пришлось послать подкрепления в городок. Удар с тыла решил исход танкового боя и к 4.00 утра оставшиеся 3 французских танка покинули поле боя.
Но и это был не конец. Роммель продолжил наступление до важного моста через реку Самбру.
В этот момент впечатление от его прорыва на французов достигло апогея. Танки встречали вопросом "англичане?", а один из бывших командиров танков заявил, что Роммель просто подъехал к нему и приказал выбросить оружие. Сопротивление Роммелю никто не оказывал.
Лишь после его захвата и высот восточнее Самбры, он остановился. Ситуация оказалась для него крайне тяжёлой. Оказалось, что он наступал с двумя танковыми батальонами, третий батальон и разведбат отстал в пути, а два стрелковых полка и прочие части вообще остались за Линией Мажино. В это время корпусной штаб запрашивал дивизию, куда делся Роммель. Радиоконтакта с ним не было. И это очень странно, так как контакт с мотоциклетным батальоном поддерживался. Не исключено, что Роммель до утра специально не уставливал контакт, так как подозревал, что иначе ему просто запретят наступать. Действительно, письменный приказ, пришедший в дивизию вечером, разрешал наступление только до Avesnes и только с 8 утра. Прямые приказания остановиться тоже Роммелем были "не приняты". В итоге тому пришлось-таки направиться в тыл, чтобы подтолкнуть наступление остальных частей дивизии, оставив командование на комполка-25 оберста Ротенбурга (будет убит в конце июня 1941 года под Минском). При этом он отправился в путь на своём 8-колёсном командирском броневике, эскортируемый одним Pz.III, который, впрочем, сломался. Описания этого путешествия у Фрейзера совсем неправодоподобны, якобы он прорывался через ошарашенных французов и умудрился взять в плен целую армейскую колонну в 40 автомобилей. Так или иначе, Роммель не был ни убит ни ранен, доехал до Avesnes и восстановил контакт с остальными частями. Утром основная часть 7 тд начала движение через узкий прорыв Линии Мажино, к удивлению немцев, не встречая препятствий. Всего 7 тд взяла 3500 одних только пленных, понеся потери за 16 и 17 мая в 40 погибших и 75 раненных.
Неудивительно, что в этой компании 7 тд Роммеля получила прозвище la division fantôme (дивизия - призрак). А затем, как обычно, про всё это спел Sabaton. Так что настоящий Фантомас выглядел примерно так: