Катя бежала по улице, задыхаясь, переходя на шаг, потом опять бежала. Опять она опаздывала. Из-за вечных пробок приносилась в детский сад почти всегда последней, когда ее Антошка уже сидел в группе один и что-нибудь рисовал - увлеченно, с головой погрузившись в создаваемый им воображаемый мир. А воспитательница все понимала, но все же укоризненно вздыхала: ей тоже нужно было домой, у нее тоже дети.
Уже темнело, короткий октябрьский день стремительно угасал, растворяя в сумерках четкие контуры предметов, лица людей, превращая в бесформенные силуэты их фигуры, зажигая уличные фонари и окна в домах. Машина притормозила, пропуская, Катя благодарно кивнула водителю и побежала по пешеходному переходу. Вдруг ее ослепил свет фар, несшейся по второй полосе машины, раздался пронзительный визг тормозов, и оглушительная боль отключила сознание.
Очнулась Катя от резкого толчка, когда скорая помощь подпрыгнула на выбоине и боль в сломанной ноге снопом искр взорвалась в мозгу. Она некоторое время не могла понять где она находится, почему ей так холодно, так больно. Врач, сделавший укол, погладил по руке:
- Потерпите, сейчас подействует обезболивающее, вам станет легче, вы попали в аварию, мы доставим вас в больницу.
Беспокойная мысль крутилась в голове, ускользая, тревожа. Что-то очень важное, что-то нужно было сделать, куда-то она торопилась… Антошка! Катя сбивчиво, давясь слезами стала объяснять врачу, что ребенок ждет ее там, в детском саду, ей нельзя в больницу.
- Вам необходима операция, - он нашел в Катиной сумочке, которую подобрали на месте происшествия телефон, и протянул его ей.
-Вера Викторовна, пожалуйста, всего на одну ночь, а завтра кто-нибудь из знакомых его заберет, - уговаривала Катя воспитательницу.
- Конечно, такое несчастье, но только на одну ночь, - воспитательница согласилась забрать Антошку домой.
Один номер занят, другой не отвечает – Катя дрожащими пальцами скользила по адресной книге. Вот друг Саша - они конечно расстались, по ее вине, но сейчас не до реверансов – она нажала на вызов. Долгие гудки наконец оборвались радостным приветствием:
- Катюша, а я скучал.
- Там Антошка, я подвела его - под машину попала, помоги, - всхлипывала Катя, - где он будет жить, пока я в больнице, кто о нем позаботится?
- Я до конца месяца в другом городе в командировке, но не волнуйся, я что-нибудь придумаю.
Аккумулятор разрядился, телефон погас. «Что же будет с Антошкой? - Катя мучилась от бессилия и страха, думая о сыне все время, пока ее осматривал врач в больнице, пока готовили к операции, - «что сможет сделать Саша из другого города?»
Белый потолок, лампа, ее свет резал глаза, все в голове плыло, все было скрыто туманом. Катя медленно отходила от наркоза. Среди хаотично блуждающих образов все настойчивее возникало лицо Антошки. Катя огляделась, с трудом дотянулась до тумбочки – телефон разряжен. Голова болела, глаза слипались, Катя опять погрузилась в полусон-полубред.
- Мама, мама, - во сне ее звал Антошка, все громче, все ближе. Катя открыла глаза. Над нею склонились озабоченные лица Антошки и Саши.
- Вы тут, но как, Саша, ты же в другом городе? – Катя счастливо улыбнулась потрескавшимися губами.
- Я прилетел, Антошка поживет у меня, ни о чем не беспокойся, поправляйся.