Их сиятельство Вениамин Карлович регулярно променаду требуют.
А именно: Веник садится у входной двери и гадким-прегадким голосом начинает:
- Эй ты-ы-ы-ы…. эй, ты-ы-ы-ы! Э-э-э-эй ты-ы-ы-ы-ы… - Веник не питает ни малейшего уважения.
- Веня!!! А ну…! – с пол-оборота заводится маман.
Бесполезно. Веник оседлал волну:
- Эй ты-ы-ы-ы! – самозабвенно голосит он, закатив глаза.
- Веня! Ну чего опять?!
- Две-е-е-ерь! Откро-о-о-о-ой! Эй, ты-ы-ы-ы! Откро-о-о-о-ой!
Падает на бок и начинает драть косяк. Во все стороны летят опилки, в том числе металлические. Этого, конечно, эстетичная натура маман не выдерживает. Она открывает дверь, и Веник вылетает на лестничную клетку со скоростью пушечного ядра. И начинает гулять.
Подходит к перилам и просовывает голову сквозь них. Стоит. Гуляет. Дышит свежим воздухом.
Гуляние продолжается ровно до тех пор, пока в подъезд кто-то не войдёт. На любой шум и шорох Веник реагирует одинаково: пугается. При этом забыв, что голова торчит в перилах. Так как морда у Веника стараниями маман ого-го, то голова ожидаемо застревает. Веник понимает, что эту голову ему сейчас и отрубят.
- Де-е-емоны! Замурова-а-али! Ой-ой-ой! Спасите-помогите! – на разные голоса надрывается Веник.
Первые раз пятнадцать на помощь приходила маман. С холодеющим сердцем она вылетала спасать своё сокровище и вызволяла засранца. Засранец выводов не делал, что, на мой взгляд, свидетельствует о некотором умственном отставании. На шестнадцатый раз ей надоела ложная тревога и бессмысленная беготня. Ну как надоела…
На самом деле, в этот момент у маман гостила я и запретила ей бежать на каждый визг. Поорав минут десять, Веник вдруг замолчал. И в приоткрытую щель мы увидели, как он преспокойно вытаскивает голову и оглядывается:
- Что за нафиг?! Почему никто не спасает?! Я что, зря надрываюсь?! – и на всякий случай поорал ещё два раза. После чего, наконец, вернулся в квартиру.
- Вот засранец, а! – дошло до маман. – Так это он что, издевается?
- Проверяет твою реакцию, - предположила я ехидно, - и слух заодно! И скорость: добежишь ты за десять секунд или нет!
- И ты туда же, - в сердцах сказала мама, - да иди ты нафиг, скотина!
Я не обиделась. Ибо это уже относилось к в ВениаминКарлычу, благополучно нагулявшему аппетит и изволившему хотеть кушать. ВениаминКарлыч гадко вопил и норовил укусить хозяйку за пятку.
- Веня, - сказала я, - ку-ку!
- Опа-чки! – сказал Веня, - Какие люди..! А я и забыл… А я, оказывается, и не голодный вовсе!
И большой толстой гусеницей усеменил под кресло, где обычно и обретается всё время моего визита. Каждый раз я борюсь с искушением догнать и ущипнуть за пушистую задницу. Иногда я побеждаю искушение. А иногда...
Иногда я беру чесалку для спины и устраиваю на ВениаминКарлыча охоту с конями. Увидев чесалку, Венюшочек сначала прикидывается мёртвым невидимым инвалидом, но я прикидываюсь Станиславским и не верю. И охота начинается.
С гиканьем и топотом мы с Веничком гарцуем по квартире, нам очень весело, особенно мне. Мне особенно, да. Венюшок выползает из-под кресла, подпихиваемый чесалкой, и на полусогнутых тыгыдыкает в разные места. Я не отстаю и воинственно размахиваю чесалкой, отчего Веня каждые минут пять пытается умереть. Но кто ему даст? Маман одобрительно наблюдает за действом: она считает, что её сокровищу полезно время от времени потрясти жирком.
Только, пожалуйста, не спрашивайте, сколько мне лет))) Когда у вас в руках чесалка, а перед глазами пушистый котячий зад, возраст совершенно не имеет значения!
Читайте, подписывайтесь, ставьте лайки, делитесь в сетях - вам не скучно, а мне приятно)))