Когда мы пришли в финский город Ханко, то встали в небольшом заливе среди небольших местных лодочных причалов, заполненных яхтами и катерами. На карте здесь как раз значилась якорная стоянка. Место было хорошо защищено, да и сразу при заходе я увидел там другую лодку, поставленную на якорь, и подумал: «о, ну тут-то точно можно стоять никому не мешая!»
В тот момент яхта никак особенно меня не привлекла — ну лодка и лодка. Лишь показалось немного странным то, что данная яхта стояла на якоре явно без хозяина, сама по себе. Была она грязная и обросшая, на вантах несла какие-то флажки, растрепанные ветром и вид имела слегка заброшенный. И когда я проплывал мимо нее на байдарке, отправляясь на берег и возвращаясь с него, то я разглядывал эту яхту и все думал, - «Что же такое могло случиться? Почему она стоит столь нетипично для этих мест? Может, с хозяином что-то случилось? А может, с лодкой?» И в самом деле, у нее была явно всплывшая корма, что наводило на мысль о том, что из лодки демонтирован стационарный двигатель, и, вероятно, она могла здесь ждать какого-то ремонта.
Через несколько дней мы покинули это место, все забылось. На нашем пути лежали архипелаги бесчисленных островов, которые тянутся, наверно, вдоль всего побережья Финляндии. Мы двигались к Хельсинки. Но уже через одну ночевку, выходя из уютного залива, в котором мы стояли — я снова увидел эту самую лодку, шедшую под парусами. Даже показал на нее пальцем Наташке, - «О! Это же мы именно ее видели в Ханко!» Однако, и в этом случае данная встреча быстро забылась.
Так мы дошли до пригорода Хельсинки, постояли там и пошли дальше. И вот опять — я вижу вдалеке уже знакомый силуэт. Ветер очень слабый, мы ползем под мотором, а та лодка упорно тащится под парусом.
С тех пор мы постоянно встречали эту яхту. Сколько бы дней мы не стояли где-нибудь, где бы это место не находилось — мы выходили на очередной переход, и обязательно обгоняли лодку, которую я уже начал воспринимать как нечто уже хорошо знакомое и даже близкое.
Потом я невольно начал следовать за нашим неизменным спутником. Завидев его, я начинал повторять все его действия. Даже не знаю, почему это так получалось, но, например, когда идя с попутным ветром, тамошний рулевой убирал грот, то мне непреодолимо хотелось сделать то же самое. И наоборот, когда, скажем, мне надоедало болтаться на слабом ветре под провисающей генуей, и я заводил мотор — там тоже явно заводился мотор. Нет, нас определенно что-то связывало, мы просто никуда не могли деться друг от друга.
И вот, конечный пункт, на котором заканчивается Финляндия. Мы подходим к Хамине. И что бы вы думали? Естественно, проходя мимо порта Котка-Хамина, уже в виду хаминского причала для маломерок, мы догоняем нашего спутника. Я иду под мотором, он идет под парусом. Он видит нас, убирает парус и заводит мотор. Мы уходим вперед, и как учили меня товарищи — встаем у стенки возле ресторана, расположенного на старом плавучем маяке красного цвета. Я наблюдаю за нашим спутником, который сперва тыкается куда-то к причалам на самом входе в здешнюю реку, но потом идет прямо к нам и ошвартовывается метрах в десяти от нас у этой же стенки.
Лодка нашего спутника несла на корме шведский флажок, но так как дело происходило в Хамине, то у меня наконец появились все основания полагать, что хозяином этой лодки является все-таки русский человек. Я иногда посматривал на нее исподтишка, но в кокпите или рядом постоянно было пусто. Всякий раз, когда я пытался понаблюдать за соседом, он то ли сидел где-то в каюте, то ли вообще уходил в город. Просто так подойти и начать стучаться мне было неудобно, а другого повода познакомиться так и не возникало.
Но как-то поздним вечером я вдруг услыхал совсем рядом с нами русскую речь. Что надо сделать, когда ты в походе с кем-то хочешь познакомиться? Взять сигареты и скорее бежать общаться! Так я и сделал. Я успел подойти и поздороваться буквально за мгновение до того, как наш спутник опять куда-нибудь исчез бы. «Привет! А мы вот чего-то ноздря-в-ноздрю идем аж от самого Ханко!»
Ну что же. Хозяином загадочной лодки, вместе с которой мы так долго шли рядом, оказался простой молодой русский парень Роман. По его словам, судно он купил в Стокгольме и отправился на нем в Финляндию, вообще не имея опыта управления лодкой. Просто ему захотелось заиметь яхту и пойти на ней хоть в какое-нибудь море. Приобрел он её, кстати, даже без посредников, у русского, всего за 20 000 шведских крон. А в Ханко он оставлял лодку на несколько дней, чтобы съездить к себе домой, в Питер.
Я, честно сказать, глядя на его лодку еще на море, постоянно думал, что это какой-нибудь умудренный седовласый шведский дед — настолько правильно и традиционно выглядело его плавание. Однако, по словам самого Романа, причина его парусных переходов заключалась банально в дороговизне бензина.
Я постоянно изумлялся его рассказам. Как так? Он, в одиночку делал все то, что было сложно даже нам двоим. Да и опыта хождения по морю у нас все-таки было больше, пусть не на яхте, а на парусно-моторном тримаране.
Как ему удавалось, например, в одно лицо швартоваться на стоянках к столбам при ветре и волне? Я лично предпочитал всегда вставать на якорь чисто потому, что это технически проще, а вот Роману не было никаких проблем подойти носом к причалу, и своей единственной парой рук сразу привязать куда надо все необходимые веревки.
Например, как-то раз у него сломался мотор в сложной ситуации. Ну, там, ветер, волна, кругом скалы. У нас в жизни, кстати, тоже такое бывало, когда мы еще ходили на тримаране. А у Ромы оторвалась какая-то там тяга переключения передач в его подвеснике, в результате чего он и завис без хода под скалой. По-моему, в этом рассказе присутствовала еще и заклинившая закрутка стакселя, с которой он ничего не мог сделать, и, соответственно, выйти из опасного места под парусом. Первым его действием, ясное дело, была отдача якоря, а потом — попытки ремонта, не увенчавшиеся успехом. В итоге его странное поведение было замечено местным обществом спасания на водах, чей катер его в конце концов отбуксировал к какому-то причалу.
Не мешало Роме и полное отсутствие всякого морского туристического опыта. Просто каждый раз, сталкиваясь с какой-то новой проблемой, он решал ее доступными средствами. Стоишь где-то несколько дней без еды? Не беда, в следующий раз такое не повторится и припасы уже будут. Закончился газ? Будешь кипятить воду на щепочнице и есть бич-пакеты. Паруса работают как-то не так? Тоже не проблема, потому что можно понаблюдать за другими, и потом уже делать все более эффективно.
Я искренне восхищался этим человеком, который всеми своими рассказами прямо подтверждал мои личные мысли о том, что при большом желании на лодке можно пройти просто так. И специально учиться ничему не надо. Мы, ведь, и сами точно так же поступаем по жизни.
Теперь, в Хамине, Рома занимался решением вопроса постановки лодки на зимнюю стоянку. Большинство стоянок там муниципальные, то есть существующие благодаря финским налогоплательщикам, и любой иностранец так же может за определенную сумму воспользоваться данным общественным благом. Вот и Роман в эти дни ходил в мэрию, заполняя там какие-то формы. Завтра ему как раз требовалось заплатить 700 евро за год стоянки без учета спуска-подъема и получить ключ от калитки причала. Ну а нам пойти дальше, в Россию. На этом мы с ним и распрощались.