Всё-таки хочу рассказать, как Стёпа однажды пропал. Хватились вечером, почти перед сном, когда Зёма вышел на пожрать, а Стёпа не вышел. И это был даже не звонок, а звоночище. Потому как покушать Стёпа не пропускал никогда. Ни обязательное трёхразовое питание, ни дополнительные перекусы, выпрошенные Зёмой. Сам Стёпа просить не умел, да и до сих пор не научился.
Вот Зёма – тот да, тот мАстерски умеет делать глаза Кота из «Шрека». Причём голубые глаза выглядят даже трогательнее. Едва в кухне достаётся разделочная доска и нож – в проёме двери бесшумно материализуется Зёма и молча садится на пороге. Даже если я достаю доску максимально тихо, а коты в это время спят мёртвым сном в другом конце квартиры – Зёма всё равно появляется в течение двух секунд. Я засекала.
При этом я даже не вижу, откуда он берётся. Просто берётся и всё. Из воздуха, как привидение. Он молчит. То есть он молчит первые минут пять. Я «не замечаю». Тогда в воздухе, так же, как сам Зёма, возникает ЗВУК. Звук изначально практически неслышим, только угадывается в вибрирующем воздухе. Звук становится чуть громче и превращается в тоскливый тонкий вой.
- Зёма?! Заткнись! – я, наконец, замечаю кота.
Зёма растопыривает глаза ещё шире, превращая их в блюдца с голубой каёмочкой. В них плещется ужас, обида и непонимание.
- Чо?! Я молчу! – и верно, рот его закрыт. Если бы я не знала его много лет…
- Зёма! Я кому сказала! – машу в его сторону рукой. Потом ногой.
Эффекта нет: Зёма знает - рука или нога не настолько длинные. Особенно нога… Эх… Не манекенщица я.
Я делаю два угрожающих прыжка в сторону двери. Я не манекенщица, но хорошо прыгаю, особенно когда угрожаю. Зёма дематериализуется. Звук исчезает. Я возвращаюсь к доске.
Две секунды. Три. На том же месте возникает Зёма. Дубль два. Зёма смотрит. В воздухе стоит тихий вой. Я швыряю в порог ложку. Ложка врезается в косяк, грохочет. Зёма и вой исчезают.
Дубль три. Зёма. Вой. На заднем плане молча трётся Стёпа: она знает, что рано или поздно к Зёме вылетит кусок чего-нибудь очень вкусного. Два куска. Или четыре. Я ж не железная.
Ага… Ну и вот. Зёма закусывает, а Стёпа – внезапно – нет. Причём Зёма совершенно спокоен, и это сбило меня с толку. Я была уверена, что если что-то случилось, то Зёма бы неврничал и волновался. Вот Тина в своё время нервничала очень сильно, чем меня и встревожила. Но Зёма – он не такой. Он хитрая маленькая сволочь, и справедливо рассудил, что если останется один, то ему достанутся не два жалких кусочка, а все четыре.
Но я всё равно зволновалась. Где Стёпа-то?
- Ты когда Стёпу видел последний раз? – спросила у мужа. Нашла у кого спросить.
- Да глаза б моих их не видели. Дрыхнет где-нибудь, жирдяй.
- Слушай, давай поищем. Вдруг где-то застрял?
- Да орал бы уже!
Точно, Стёпа у нас существо с тонкой душевной организацией, в случае чего – верещит, как прижатый заяц, тонким противным голоском, который так не вяжется с его внушительным пузом. Маман за это называет его «евнушок». Хотя у нас все коты евнушки! А пищит только Стёпа.
Тщательный осмотр квартиры не дал результатов. Тут я понимаю, что всё, кранты. Мы проветривали комнату на ночь. Стёпа выпал.
- Да ни фига он не выпал! – отбрыкивался изо всех сил мой муж от этой идеи. Он прекрасно понимал, к чему всё идет. – Он где-то спит.
Нееет, я помню все эти «где-то спит». Ни один из пропадавших у нас котов «где-то» не спал! Особенно в то время, пока Зёма громко хрустит в миске. В мисках. Потому что он рассудил здраво: найдётся Стёпа или нет, а чего добру пропадать.
Выглядывания из окна, разумеется, ничего не дали. Трупа, по крайней мере, не было – и то хорошо. Всё-таки четвёртый этаж. Но под окном газон под слоем снега, всё не так плохо. Естественно, через пять минут мы уже летели на улицу. Я носилась с криками «Стёпа! Стёпа! Стёёёёпа! Вернись, я всё прощу!»
В окнах зашевелились занавески: соседи, конечно, знали, что моего мужа зовут не Стёпа. А про кота они ничего не знали. Так что я предоставила им достаточно пищи для размышлений. Хотя, вероятно, бредущий следом мой муж, которого они знали в лицо, сбил их с толку. Высокие семейные отношения!
Муж ходил по снегу и пытался обнаружить следы и вычислить, в какую сторону побежал Стёпа, если он, конечно, выпал. Муж до сих пор был уверен, что кот дрыхнет где-нибудь дома, а со мной попёрся только потому, что – а как? Попробуй не пойди, короче…
Следы были. Много. Во все стороны одновременно. Как будто кот разбился на много маленьких Стёп и разбежался в разные стороны.
- Крови нет вроде, - ворчал муж, водя фонариком по снегу. – Да спит он дома! Пошли!
Я упёрлась. Моё сердце чуяло, что Стёпа где-то тут. И… нет, не только сердце.
- Тихо! Стёпа, Стёпа..! Замолчи! – я и свирепо заткнула рот начавшему возмущаться мужу.
В тишине раздалось еле слышное сипение, отдалённо напоминающее мяу. Но услышала только я. Воодушевившись, позвала ещё несколько раз. Точно. Сипение мне не послышалось. Но откуда?!
Звук шёл как будто сверху. Но вокруг не было даже деревьев! Я, растопырив уши, как летучая мышь, двигалась буквально ползком, чтобы не скрипел снег. Муж заворожённо наблюдал за мной. Грубое мужское ухо не улавливало ультразвука.
Сипение привело меня к стене дома прямо под наше окно. Ну не взлетел же он, в самом-то деле! Балкон! Точно! Звук шёл с незастеклённого балкона первого этажа. Единственного незастекленного балкона.
- Он там! – ткнула я пальцем в балкон. Муж глядел недоверчиво.
- Стёпа, Стёпа, - надрывалась я под балконом. – Стёпа, Стёпа, скотина, сюда иди!
Сипение усилилось: кот меня явно услышал и давал понять, что он действительно тут. Даже муж, наконец, признал, что «что-то такое есть, да». Но почему кот не вылезает? Он ушибся? Сломал ногу? Отбил почки?! Стёпа, Стёпа!
Вот, казалось бы, в чём проблема? Пойди к соседям на первый этаж и объясни проблему, да? Но это были особые соседи. Мы их называли «пугливые пенсионеры».
Не старые ещё люди, муж и жена, переехав в новый дом, патологически боялись всего, что движется. Жили они настолько тихо, что весь подъезд долго думал, что квартира нежилая. В магазин, видимо, они ходили, когда все на работе. Вечером не выходили никогда и даже не включали света. Потом всё-таки их увидели. Но мельком. Потому как выходя даже за почтой и увидев любого, входящего в подъезд, соседка мгновенно влетала в квартиру и захлопывала дверь. Однажды я застукала тётку, спускающуюся по лестнице в к домофону. Видимо, я не вовремя пришла. Вернуться в квартиру она уже не успевала. Я поздоровалась и прошла мимо: соседка прошептала «Здрастьте» и прижалась к стене, стараясь слиться со штукатуркой.
Сейчас, спустя десять лет, это вполне вменяемые люди, бабулька даже выходит погреться на лавочке и рассказывает мне про правнучку. Но это сейчас. А тогда мы даже помыслить не могли, чтобы постучаться к ним в полночь и попроситься на балкон. Тогда надо было бы уж и «скорую» сразу вызывать. Единственный выход я видела в том, чтобы дождаться дня. А уж днём попытаться прокричать проблему в замочную скважину. Вдруг бы сработало? Но если Стёпа за это время оклемается и слиняет?!
Дежурить под балконом до утра муж отказался категорически. И меня не пустил. Начал решать проблему по-мужски. Вскарабкался на приступку балкона и запустил руку в решётку.
- Зови его! – скомандовал он мне. – Может, он полезет, я его нащупаю.
- Стёпа! Стёпа! Стёпа! – с готовностью заголосила я.
Сипение и шорох усилились: кот явно разволновался. Муж активно размахивал рукой внутри балкона:
- Вот идиот! Нормальный бы кот вылез давно, а этот – трусливая скотина!
- Может, он ушибся! – заступилась я за кота, хотя в глубине души сама не раз признавала его… скажем так… глупеньким. – Стёпа! Стёпа!
Не знаю, что чувствовали соседи, наблюдая свистопляску на своём балконе. Вряд ли сообразили, кто мы такие. Я прямо физически ощущала ужас, сочившийся из решёток. Почему мне показалось, что позвонить им в дверь будет страшнее? На их месте я бы померла ещё на этапе выкрикиваний.
- Погоди-ка… - муж ещё глубже втиснулся в решётку. Кажется, рука у него удлинилась раза в два.
- Что там? Что там? – я засуетилась не лучше Зёмы.
Муж, надсадно и молча дыша, боролся с чем-то внутри балкона. Потом начал это «что-то» тащить. «Что-то» пищало и активно сопротивлялось. Наконец в решётке показались ГЛАЗА. И глаза это были, как вы понимаете Стёпины. Оказалось, муж ухватил его за шкуру под лопатками, так и поднимал.Но – уж как получилось. Выпутав кота из решётки, муж брезгливо сунул его мне.
- Тьфу, весь в шерсти! В рот аж попало!
Я судорожно осматривала вновь обретённое счастье. Счастье безумно молчало и пыталось закопаться в меня. Осмотр показал, что ничего не сломано, челюсть цела, а голос он потерял от страха.
Дедуктивным методом мы пришли к выводу, что, выпав из окна, Стёпа благополучно приземлился, оправдав мнение про четыре лапы и, будучи в шоке, рванул обратно. То есть туда, откуда прилетел – вверх. Но силёнки не подрассчитал – всё-таки на четвёртый этаж не запрыгнул. По пути оказался балкон пугливых соседей, где Стёпа и окопался.
Нет, внутри он тоже ничего не отбил: стул в норме. И аппетит. Особенно аппетит. Конечно, ему перепала двойная порция – на радостях-то! А окна мы с тех пор припирали чем-нибудь тяжёлым.
Вот такой хеппи енд))) Не смешной, зато правдивый рассказ)))