Дети и море, это замечательно. Море теплое, детки отдыхают, купаются, греются на солнышке. Прогулочные катера и круизные лайнеры, тоже не возбраняются. Все это так. Но я до сих пор, не могу дать оценку той ситуации, которая сложилась на судне, во втором моем рейсе, в конце девяностых.
Пароход не большой, СРТМ. Повар Татьяна Григорьевна, идет в рейс, или нет, не очень понятно. Ее уже второй день нет на судне. Пытались дозвониться, телефон не берет. Сотовых, тогда еще не было. Выход через два дня.
Старпом на измене, что делать не знает. Татьяна, подруга одного из руководителей компании. Списать, как обычного смертного не получиться, можно получить и по шее. Владимиру Александровичу, ой как не хочется в это ввязываться. Можно и самому вылететь запросто. Тем более, что с работой в те годы, было туго. После некоторых раздумий, чиф решил попросить меня об услуге. Спустившись ко мне в каюту, протягивает бумагу с адресом, просит съездить к Татьяне, узнать о ее планах. Конечно, можно было послать его к черту, но у меня всего второй рейс, обострять отношения не хочется. Беру адрес, еду.
Дверь мне открыла зареванная Татьяна. В квартире, как-то не уютно. Странно все это, поскольку Татьяна, такая тетка, что слона наскоку остановит и хобот ему оторвет, не задумываясь. Лезть к человеку в душу не хочу, поэтому спрашиваю, то зачем пришла:
- Тань, ты в рейс идешь? Или тебе искать замену, чиф интересуется.
Татьяна, словно вернувшись в реальность откуда-то из далека, спрашивает:
- Сегодня какое число? Отход когда?
Отвечаю на поставленный вопрос.
- Да, могу не успеть. Ладно, что-нибудь придумаю.
Бормочет Татьяна, непонятно к кому обращаясь. Мне, хочется скорее получить ответ, и покинуть неуютную квартиру.
- Что сказать чифу?
- Иду- уверенно говорит Татьяна. Я понимаю, что к моему счастью, аудиенция окончена.
Возвращаюсь на борт, ответ передаю чифу, иду драить палубу. Поскольку мою работу, за меня никто не сделает.
Я дневальная, уборщица, судовой медик, в одном лице. На работу меня взяли только потому, что у меня был действующий диплом медика, и приличная практика. Вот и пашу как лошадь, вернее пони, судя по комплекции. Но пони тоже кони, поэтому как лошадь.
В день отхода, появляется Татьяна. Как и когда она пришла на пароход, я не видела. К моему появлению на борту, работа на камбузе уже кипела. Увидев меня, Татьяна сразу дала вводную:
- Я сейчас все приготовлю, потом уйду с борта, без меня не уходите.
Нормальный ход, мне все-ровно, что она будет делать и куда пойдет, я пароходом не командую, мое дело маленькое, драй палубу, мой посуду.
- Дело твое, отцам- командирам скажи, а дальше хоть польку-бабочку пляши голышом на столе. Мне все одно.
- С капитаном я договорюсь, просто если не успею, скажи, чтобы подождали.
Никому ничего говорить не пришлось, поскольку в этот день мы никуда не пошли. Вернее, пошли по своим домам.
Утром, в 9-00, мы все-же отчалили от причала. Рейс намечался недели на две. Все зависело от МРСок, как они будут ловить. При хорошем раскладе, хватало и 10 дней, забить трюма морозкой. Это же не БАТМ.
Уже прошли ворота, идем морем. Подходит Татьяна и говорит:
- Мой ребенок, будет спать у тебя в изоляторе, а ты иди в каюту повара.
Смотрю на Татьяну, вроде в адеквате, причем здесь ее ребенок? Тут надо сказать, что изолятор, амбулатория и лазарет, на СРТМах это одно помещение. Еще оно служит каютой для медика, или пристанищем для инспекторов, тогда повар и дневальная, базируются в одной каюте, при условии, что они одного пола.
- Тань, какой ребенок? С тобой все в порядке?
- Долго объяснять, пойдем!
В каюте повара, сидит девочка лет восьми. Что-то сосредоточенно рисует.
- Это моя дочь! Папаша уехал в отпуск со второй семьей, ребенка привез вчера, что оставалось делать? Спрячем ее в изоляторе. Туда не сунутся. А то ведь спишут, и любовник не поможет.
Я растерялась. Что сказать не знаю. Как поступить тоже. Изолятор я конечно им уступлю, но оставлять там одного ребенка, это не дело. И потом, отцы- командиры должны знать, что на борту есть дите. Мало ли, что?
- Тань, изолятор ваш, но отцов- командиров, поставь в известность. А то хуже будет.
Татьяна вроде согласилась с моими доводами. Сказав, что после ужина поставит руководство в известность.
Два дня прошли спокойно. Девочка сидела в изоляторе, играла с судовым котом, рисовала. Но ребенок, есть ребенок. Надоело ей сидеть одной в изоляторе, да и свежий воздух ребенку нужен. Поэтому вечером третьего дня, в полной уверенности, что капитан и старпом знают о девочке, я пошла с ней на бак, подышать свежим воздухом. Ребенок задавал кучу вопросов, я отвечала, удовлетворяя ее любопытство.
Минут через двадцать, словно из-под земли, вырос отец-командир. Посмотрев на меня и на девочку, коротко бросил:
- Ребенка в каюту, сама ко мне, бегом!
Ничего не понимая, но видя бешенство капитана, беспрекословно выполняю приказ. Отведя девочку в изолятор, поднимаюсь к капитану. Там уже старпом и начальник радиостанции. Капитан, зверски сверкая глазами, заорал:
- Ты что, совсем е@анушка? На х... ребенка притащила на борт? Да еще в море! Совсем мозги высохли? Короче бля, нах...р, списана! Забирай своего отпрыска, и на попутной лошади домой! Поняла? Взял нах...р на свою голову! Теперь расхлебывай! Все, пошла отсюда вещи собирать!
Гневный ор командира, тут же подхватывает старпом:
- Я тебя считал благоразумным человеком, медик, зачем сознательно подвергаешь опасности жизнь своего ребенка?
Один радист оставался спокоен, как слон. Только сказал:
- Сейчас я узнаю кто идет в порт, поэтому будьте готовы в любой момент пересесть на другой пароход. Вы и вправду, хоть бы о ребенке подумали.
Стоя перед отцами-командирами, огорошенная тоном и матами, еле-еле справилась с возмущением. Набравшись смелости и наглости заявляю:
- Объясните мне, почему я, должна думать о ребенке, если о нем не думает его родная мать? И кто вам дал право, так со мной разговаривать? Договор у меня с конторой на полгода, так что я останусь на борту. Все претензии по поводу девочки к Татьяне Григорьевне. Дочь то ее!
Недоумение, которое выразилось в затянувшемся молчании, давило на мозг. И по ходу пьесы, не только мне. Первым осознал высказанное мной, радист.
- Лен, так это не твой ребенок?
- Конечно не мой. У меня хватает ума не тащить ребенка на пароход, тем более в море. Здоровьем и безопасностью своих детей, я пренебрегать не буду никогда. Лучше останусь дома.
После этих слов, покинула кабинет капитана.
Татьяне претензий не предъявили. Девчушка, 12 дней, так и болталась с нами. Командир спешил в порт, поэтому трюма забили не полностью.
Извиняться передо мной не стали. Сочли выше своего достоинства. Все было, как всегда, награждение не участвующих, наказание невиновных. Рыбодобывающий флот!
Так вот море, закаляло мой характер...
________________________________________________________________________
Рассказы, из моей художественной рукописи "Море глазами женщины", события все реальные, и люди тоже. Правда, кое где, изменены имена, и использовался гротеск. Полностью издать рукопись, вряд ли смогу, надеюсь, что с помощью канала РЫБАЦКИЕ БУДНИ В РАССКАЗАХ , все же найду своих читателей! Буду очень рада!!!