Звук созидателен, несмотря на его бестелесность. Звук абсолютен. Ничто в человеке не сохраняется с такой достоверностью, как его голос. В звуке - бессмертие.
Звук невозможен без его источника, пусть даже источник описывается казённым термином: акустический резонатор. Наслаждение от гармонического звука - одно из величайших. Удовлетворению этой жажды служат голос и музыкальные инструменты. Но человек, да и птица, потерявшие голос, при всём трагизме утраты способны оставаться в кругу жизненных интересов. Инструмент же, потерявший голос, не способен ни на что. Мы часто сталкиваемся с потерявшими голос инструментами и это нас не слишком трогает. Но когда единовременно в ограниченном пространстве их собирается несколько десятков, невозможно не задуматься о смысле жизни. Такая встреча состоялась год назад, в августе 2017, когда в Музее Москвы проходила выставка "Покинутый дом: кунсткамера московских роялей" - 52 дореволюционных рояля и пианино из собрания композитора Петра Айду, основателя проекта "Приют роялей". Зримая немота.
Когда добрые дела совершаются без ущерба для себя и своего бюджета - это называется благотворительностью. Но когда человек не может остаться в стороне и берёт на себя дело спасения, ни много, ни мало, - фортепианной истории России, не рассчитывая на поддержку, не ориентируясь на личную выгоду, - это самоотверженность. Это равноценно спасению утопающих, где промедление смертельно. Только высокий профессионал, настоящий музыкант знает истинную цену тем руинам, которые взял под своё покровительство. С горсткой единомышленников он совершает невозможное, неподъёмное, только потому, что не может его не совершать. А Приют роялей - дело буквально неподъёмное. Печальные инвалиды, имеющие громадные размеры, хрупкие кости, шаткие суставы, расстроенные нервы. Последние из могикан. Сейчас в России производство роялей полностью прекращено.
И голос человека - тот же звук, физическое явление, распространение в виде упругих волн механических колебаний. Гортань - такой же акустический резонатор, как и другие источники звука. Голос может звучать непосредственно в результате работы гортани, но также он может звучать при воспроизведении записи. Несмотря на физическое отсутствие человека, голос реален, являясь волнами. Мы даже не задумываемся, сколь реально присутствие ушедшего поэта, когда слышим в записи, как он читает свои стихи. Ещё одна встреча - несколько лет назад проходила выставка Бориса Мессерера в Инженерном корпусе Третьяковской галереи. Я пришла туда в конце дня, за час до закрытия. В одном из залов висели исключительно портреты Беллы Ахмадулиной, и звучала непрерывная запись её чтения. Никого не было. Стояло несколько стульев. Неуютное чувство разволновало - поэт здесь сейчас читает, а слушателей нет. Я села на стул...
Нет равновесия в мире неизбежного сиротства. Реальный голос поэта лишён гортани. Реальные рояли лишены голоса. Вспоминается Русалочка Андерсена, становится понятным великий соблазн морской ведьмы - получить чистый голос без источника звука, без проблем ремонта, без уважения к труду мастера, выковавшего голос... Крышки роялей подняты, показывают, как много ещё в инструментах созидательных струн, показывают, с каким беспримерным качеством выполнены даже второстепенные детали - пюпитры, надписи, полировка. Лак. Дерево. Металл. Инкрустация. Резьба. Всё ради совершенного звука. Его извлечения, сохранения, обрамления.
Рояли красноречиво молчат.
