Известие о вероломном нападении фашистской Германии на СССР Владимира Яковлевича застало в Наркомате угля за разработкой крепильных установок.
Не верилось, вспоминал он уже после войны на встрече со школьниками, — что еще вчера здесь же, в Наркомате, проходили горячие споры о том, как поднять производительность в забоях, и вдруг война, и все помыслы каждого из нас направились на то, как дать отпор ненавистному врагу. На душе было тревожно, встал вопрос о том, чтобы быстрее определить свое место в новых условиях.
В тот же день он поехал в военкомат с просьбой отправить его на фронт. Там было уже много людей. Пришлось ждать, чтобы попасть на прием. Наконец он у военкома. Рассказал о себе. Однако, несмотря на все просьбы, в призыве ему было отказано.
Оставив заявление, недовольный отказом, Владимир Яковлевич вернулся в Наркомат. Но и во время работы в голове была одна мысль: «Быстрее на фронт!»
Шло время. В газетах каждый день печатали сводки о боевых действиях, товарищи получали повестки и уезжали в действующую армию, от них стали приходить первые «треугольники» со штампом «полевая почта», а ему повестки все не было. Как-то он еще раз зашел к военкому и напомнил о своем заявлении. Видимо, этот визит ускорил дело — и вот в середине июля Владимира Яковлевича вызвали в военкомат. Его настойчивую просьбу удовлетворили. Выдали предписание.
Но не скоро он попал на фронт. Сперва была напряженная учеба в 464-м отдельном артиллерийско-минометном дивизионе, а затем боевая подготовка во втором дивизионе 886-го артиллерийского полка 322-й стрелковой дивизии, находившейся на формировании.
День и ночь готовились к предстоящим боям. Каждый день радио и газеты приносили все более тревожные вести с фронтов, и поэтому и бойцы, и командиры, призванные из запаса, стремились быстрее и лучше овладеть оружием, чтобы бить врага наверняка.
К концу ноября формирование дивизии закончилось, и в первых числах декабря она влилась в состав 10-й армии, сражавшейся с немецко-фашистскими захватчиками на подступах к столице.
Уже в первых боях на полях Подмосковья командир огневого взвода, младший лейтенант Тимошенко проявил умение оперативно принимать решения и наносить мощные удары по врагу из своих орудий.
В середине декабря ожесточенные бои разгорелись на рубеже Хула—Кашира, где 2-я немецкая танковая армия стремилась прорвать оборону наших войск. Ни днем ни ночью не прекращались схватки. В лютые морозы, доходившие до сорока градусов, воины 322-й стрелковой дивизии проявляли исключительный героизм.
В районе Белева против стрелковой роты, которую поддерживал взвод под командованием В. Я. Тимошенко, гитлеровцы бросили до 15 танков. Стрелки вступили в неравную схватку. Из противотанковых ружей удалось подбить два танка. Но другие продолжали продвигаться. Некоторым из них удалось приблизиться к нашим позициям. И тогда раздалась команда Тимошенко: «На прямую наводку орудия к бою!» Владимир Яковлевич быстро готовил данные для орудийных расчетов и отдавал приказы. Один за другим были выведены из строя еще три вражеских танка. Остальные за занавесью черного дыма, поднимавшегося от подбитых танков, повернули обратно.
— Это была очень важная победа, — вспоминает Владимир Яковлевич. — Она воодушевила нас. Мы еще больше поверили в свои силы, лишились страха перед фашистскими танками и в дальнейшем действовали еще решительнее.
Понравилась статья? Поставь лайк, поделись в соцсетях и подпишись на канал!