"Правда вскрылась.
И оказалась крайне некрасивой.
Конечно, на это можно было забить. Подумаешь - что-то там, древнее, вылезло. И не совсем совпадает с истиной. И моралью. Совсем. Не совпадает.
Но. В жизни - всяко бывает. За каждым иком не уследишь.
Однако. Распространившись абсолютно вирусным способом. Среди знакомых и незнакомых, коллег и бывших друзей, соседей и нынешних врагов. Она - эта правда, чтоб ей! - стала угрожать основам его жизнеустройства. Всем основам. И надо было что-то предпринимать.
Подумав недолго. Поразмышляв над случившимся. Покрутив ситуёвину - и так, и этак. Он решил избавиться от докуки методом - клин-клином.
Сел на телефон и начал обзванивать сопряжённых. Давним событиям.
Люди охотно откликались - "на поговорить". Вспоминали то, что у него не значилось никогда даже в "оперативке". И уточняли такие деталюшки. Что волос вставал дыбом - "кто бы мог подумать, что эта с**а видела и поняла так много."
И неделя ухнутая на прореживание проблемы. Обогатила её новыми витками и утяжелениями.
С удивлением обнаружил, что люди. Коих он "на голубом глазу" считал. Неинтересующимися. Его личной жизнью. В реале оказались не только крайне сопричастными - всем его вертелям и взбрыкам. Но, и догадливыми. В сфере - " с чего бы это он?" и "чем же это закончится?"
Свои версии излагали ходко и ажиотажно. Про причины - начиная с его первого вопля в роддоме. И финиши - "с кем, как, почему, каким образом."
Он узнал про себя и своё так много. Нового и неожиданного. Что, обладай литературным даром, - сел бы романы писать. Женские. И, возможно, даже обогатился бы. И прославился.
Потому как, что значит фантазия одного человека. В сравнении с хаосом и разгулом воображения толпы. Получившей вкусный кусок "жареного" и "пикантного".
Ни для кого не секрет - если своя жизнь скучна и прогнозируема. То, отчего бы не заняться жизнью чужой. Всяк, интереснее слезливого сериала. Ибо, "за стеклом".
К воскресному дню. Когда всё прогрессивное человечество страдает от "похмелья выходного дня". Но, считает. Что "всё было не зря".
Он. Человек не глупый, не бедный, не одинокий. Можно сказать, состоявшийся и поживший всякое. Оказался на месте. Которое даже "лобным" назвать стыдновато. Грязь редко вяжется с величием.
Так - позорный столб, не более.
Тонны дерьма, вплёснутые в его жизнь. Людьми, с которыми он "водку пил, баб щупал". Явились страшным откровением.
И вонь, застлавшая мироздание.
Осталась единственно тем. Во что теперь получалось верить."