"..."Пссс. Парень", - донеслось заговорщицки из припаркованного алого кабриолета. Пацан, лет десяти, чумазый и слегка потрёпанный жизнью. Развернулся и хитро прищурился. Сочно – через диастему цыкнул. Длинной, тягучей слюной. Девица за рулём, недовольно сдёрнула солнцезащитные очки, и поманила пальцем оборвашку. Он помялся, пострелял воровато глазами. А, затем, не торопясь, враскачку двинул к авто.
"Мальчик. Хочешь получить пакетик леденцов и покататься на ша...?" - елейно затянула деваха, похрустывая стодолларовой купюрой.
Малыш шмыгнул носом и невежливо оборвал: "Тётя. Не трать моё время. Шарабан твой меня не интересует."
Барышня удивлённо глянула на парию, усмехнулась. Но, тон сменила и предложила уже делово: "Окей, братан. Работка есть. В аккурат, на стольник."
Мальчик запустил пятерню в давно немытые вихры. Задрал крупную, круглую башку к солнцу. Покумекал что-то, прикинул. И убедительно кивнул.
Тёлка вылезла из машины, прихватив сумку и большой бумажный пакет. Щёлкнула дверцей и пошла, подвиливая бедром, в близлежащий маленький садик, к скамейке. Подельник потрусил следом.
"Скоро. Минут через тридцать. Сюда приедет один "перец"", - работодатель вынула из баула планшет. Потыкала в экран, вывела картинку, - "гляди, это - он".
Вихрастая голова наклонилась над гаджетом. "Крутой", - донеслось завистливо.
"Крутой", - подтвердила девица. Дернулась глазом, оскалилась и зло приговорила: "Ни чё! Нагнём. И накажем!"
Малец уселся на скамейку. Потёр азартно ладошки, уточнил: "Чё делать будем? От меня чё?"
Она встала. Нервно засновала по гравийке. Шпильки елозили и утопали в грунте. Нога подкашивалась, ещё больше разъяряя "демонов". Вытянула из заднего кармана новомодных джинс пачку сигарет, зажигалку. Парнишка выставил заскорузлую ладонь. Она покривилась, но, куревом не обнесла. Затянулись задумчиво.
Бычок - в урну и полное спокойствие: "Он будет не один".
Малец развёл руками - "козе понятно".
"Когда выйдет та, что будет с ним", - у девицы перехватило горло. Она засипела, закашлялась. Вытащила из сумы бутылочку минералки, хлебнула. Выдохнула: "Сделаешь - вот это". И указала на пакет.
Парнишка насупился. Сомкнул угловатые коленки, подобрался. Хмуро пробубнил: "Криминалом. Не занимаюсь. Профиль. Не мой".
Она оторопела: "Как не занимаешься? А, сто баксов ты за что получить хочешь?"
"Разговор окончен", - вяло ответил и встал. Досадливо потёр щеку, поковырял носком, выношенного "донельзя", ботинка мелкие камушки. И пошёл прочь.
"Стой!" - крикнула она в щуплую прямую спину, - "вернись. Давай обратно. Ты не понял".
Оборванец нехотя притормозил, крутанул корпусом. И спросил недоверчиво: "Где не понял? Там не кислота? Что-то другое?"
Она обречённо и потерянно огляделась по сторонам. Устало и, как-то, кривобоко присела на деревянные ламели. Открыла бумажный верх и вынула яркий шёлковый шейный платок.
"Никакого криминала. Вообще. Никакого", - ответила и грустно рассмеялась, - "поверь. Если бы я смогла ему причинить хоть какое-то зло. Я бы сделала это давно. И без тебя"...
Они снова сидели рядышком. Мальчик жалостно смотрел на красивое ухоженное заплаканное лицо. Она вытирала салфеткой тушевые разводы. Сиротливо сопела припухшим носом. И по-детски, обиженно приговаривала: "Я всего лишь хотела ему вернуть. Его подарки. Ему, гаду. Что б, он провалился. Всё, что он дарил мне. Духи, пудры, платки, украшения. Там в пакете - всё...
Собрала, до мельчайшего, до последнего. Я хотела, что б ты высыпал этой лярве под ноги. Это барахло. Пусть подавится. Пусть знает - что её потом ждёт. Он ведь. Не изменится. Он такой..."
Маленький мужичонка - огорчённый и сгорбленный - мял в пальцах пакетный крафт. Тяжко, совестливо вздыхал, искоса поглядывая на "заказчицу". А она всё твердила и твердила, тусклым полушёпотом: "Как он мог?...Как он мог?...Как он мог?"..."