"Мы встретились в супермаркете. Обе с тележками, заваленными горой продуктов. Взмыленные и на нерве. Последний раз виделись лет семь назад. Не срок, но, и не пустяшно. Я узнала её не сразу. Рыхлая, подсгорбленная женщина. Неопрятно и бюджетно одетая. Суетливая и взвинченная - не по ситуации. Искажённое раздражением лицо, лишь чуть показалось знакомым. Но, когда она, вскинув на образовавшееся в виде меня препятствие, глаза. Удивлённо воскликнула: "Ты? Мать моя, женщина. Откуда вынырнула? Сто лет не виделись." И знакомый надтреснутый тенорок подтвердил мои догадки. Я ощутила удивление, вперемежку с лёгкой досадой.
Приятельница моя с младых ногтей славилась зорким глазом, богатым воображением и длинным языком. И что-то подсказывало мне, что у этой встречи будет насыщенная сердцевина и бурный шлейф. Или, наоборот.
Оплатив на кассе всё набранное, решили посидеть в кафе, напротив. Загрузили пакеты в багажники. И двинули через улицу.
Дело происходило в конце сентября. Разгулявшееся "бабье" лето - с не по-осеннему жарким солнцем, опалившим кроны всего растущего. Вызолотило дорожки паданкой. Прогрело воздух до сарафанных температур. И, казалось, вывело в парки всё дееспособное население города.
Ввалившись в прохладный зал кафетерия, я скинула на рогатую вешалку тренч и рухнула в кресло. Официант метнулся к столику. Мы заказали какие-то салатики, штрудели и чай. Пока жевали приятельница всматривалась в меня. Как бдительный гражданин - в фотографии на доске "Их разыскивает полиция". Я сначала вертелась ужом, от неудобства. Потом смирилась. Что ни говори - натура с годами не меняется. А, лишь набирает "градус".
Перекусив, выплыли на улицу и почапали в парк - грех в помещении сидеть, при такой-то ляпоте. Всё это время она рассказывала про свою жизнь. И делилась сведениями. О жизни других. Знакомцев.
Выходило вполне предсказуемо и буднично. Как по нотам. Пару раз подкатывала с вопросником ко мне - я отшучивалась и уходила от ответов. Она не сердилась - видимо, всё что её интересовало она уже увидела, дополнила. И готова была нести в народ.
Когда все её повествования закончились, как водится, обменялись координатами и медленно пошли на парковку. Уже возле "тачек", она смущённо кашлянув, с нажимом поинтересовалась: "Так, как всё-таки ты живёшь? Ничего и не сказала - пропартизанила. Выглядишь хорошо. Здорово даже. Машинка дорогая. Продукты купила - я такое на праздник беру. Не на любой. А, у тебя, видимо, праздник каждый день. Где такие деньги заколачивают? И что с лицом?"
Я обречённо вздохнула и послушно отчиталась: "Не жалуюсь. Очень дорогая. Праздник. Заколачиваю. С лицом - всё окей."
Она обидчиво поджала губы: "Ну, тихорись, тихорись. Я же вижу. То ли пластика, то ли уколы. Или, ещё какая хрень. Я не очень в этом разбираюсь. Деньги, понимаешь, у меня - не те. Но, у тебя. Лицо просто молодое. Светлое, лёгкое какое-то. Ты раньше так не выглядела. Хоть годов меньше было. Какое-то новейшее средство? Поделись, может я накоплю на него."
Я вздохнула ещё горше и буркнула: "Не суетись. Деньги не причём."
"Что, само так получилось? И житуха "кудрявая", и внешний вид", - не унималась она.
"Не поверишь. Само. Как-то. Просто. Живу в удовольствие. И всё", - я уже сидела в авто, готовая отчалить.
"И где. Такая жизнь. Водится. Чтоб её. В удовольствие жить?" - крикнула с горечью она. И виновато улыбнувшись, поплелась к своему транспорту. Пнула остервенело лысыватое колесо. Рывком открыла дверь, впихнула, давно поплывшее тело, на водительское. Зло глянула на себя в зеркало и, заведя машину, газанула с площадки.
Я аккуратно вырулила следом. Бросила беглый взгляд по сторонам, в зеркала. И, включая музыку, лениво пробубнила: "Где, где. В Караганде. Видимо. Учишь вас, дураков, учишь. А вы всё - деньги, деньги...
За час общения. Ни про детей, толком. Ни про любимого. Ни про живность, домашнюю. Только, про "бабки". Кто, сколько, куда...
Про отдых. И то - где переплатила, сколько сэкономила. Ни про пальмы, ни про знойных красавцев, ни про прогулки при луне. Она что - платить туда ездила или жизни радоваться?
А, как же. Латино-танцульки? Горячая сальса? На огромной, увешанной ночными фонариками, террасе прибрежного ресторанчика. С живой музыкой. С холодным шампанским. С запахами моря - соль, рыба, ламинарии...
Ничего. Тоска, да и только. Сами такую жизнь замесят - потом жалуются...
Да, разве ж с денег всё начинается?
Ими. Даже и не заканчивается.""