Гладко выбритый мужчина средних лет идёт по улице рассеянно глядя поверх голов. На лбу пролегли глубокие морщины, брови серыми гусеницами сшиблись на переносице. Цыганка смерила взглядом, кивнула молодчикам в грязных кожанках, стоящим поодаль и пошла на перерез.
За руку дёрнули, мужчина удивлённо обернулся.
— Дай сто рублей! — пролаяла цыганка, протягивая ладонь и глядя в глаза, как удав. — Я тибе сутьба расскажу!
— А?
— На тэбэ страхний проклятья! Всэ сэмья помрёт!
По лицу мужчины пробежала судорога, от цыганки смердит луком, потом и нечищеными зубами. Волосы под платком не видели мыла с прошлого года, цветастая одежда пестрит сальными пятнами. В глазах медленно рассеялась дымка, мужчина кивнул и послушно полез в карман. На ладонь цыганки легла хрустящая, как накрахмаленная, банкнота в пятьсот рублей. Глаза цыганки загорелись алчным азартом, купюра исчезла в складках платья. За спиной мужчины засмеялись молодчики, прохожие бросают косые взгляды, стараются обойти стороной. Жертва с цыганкой точно в силовом пузыре среди людского потока.
— Погадай мне, на картах.
Цыганка вздрогнула, по спине пробежал предостерегающий холодок, голос жертвы надтреснуты, с звенящими металлическими нотками.
— Карт нэт…
— Вот, — мужчина протянул ещё одну купюру в пятьсот рублей, — пусть твои ребята купят в ближайшем ларьке.
Из ниоткуда взявшийся цыганёнок схватил деньги и умчался к ларьку Роспечати на углу. Вернулся почти мгновенно, протянул цыганке запакованную колоду таро, без сдачи и отошел к остальным.
— Гадать будешь в том переулке, нечего людям мешать.
Хищно улыбнувшись цыганка двинулась к переулку за жертвой, следом подтянулась группа поддержки из десяти молодых цыган и цыганок с детьми. Столпились в переулке, пряча жертву от взглядов прохожих.
«Очередной лошара, думаешь умнее меня? Ещё мой дед обворовывал вас и немцев, а бабка обирала баб по деревням! А я тебя обдеру до трусов, без копейки уйдешь, даже с карты все снять заставлю!» — Думает цыганка, тасуя колоду и по одной выкладывая карты перед севшим напротив мужчиной.
Табор позади переговаривается, слышны смешки и азартные выкрики, всем не терпится облупить такую сочную добычу. Цыганка с трудом сдержала ехидный смешок глядя в серые глаза.
«Куда там евреям, с их богоизбранностью, до настоящих любимцев высших сил, мануши! Носатые всю жизнь вкалывают, а к нам деньги сами идут!»
Мужчина внимательно следит за каждой картой, будто понимает, уголки губ подрагивают. Карты ложатся на заплёванный асфальт под комментарии цыганки, обещающей скорые хвори и страдания в казённом доме на дальней дороге.
Когда осталась последняя карта, мужчина схватил за руку, под пальцами сочно хрустнуло, цыганка тонко взвыла. Раскрашенная пластинка качнулась в воздухе и легла поверх остальных карт рубашкой вверх. С карты на цыган смотрит ухмыляющийся мертвец с огромной косой.
Молодняк с воплями бросился на мужчину размахивая кулаками, с разбегу впечатались в невидимую стену. Сползли на асфальт со стонами зажимая разбитые носы и ошарашенно выпучивая глаза. Женщины попытались выбежать из переулка, кеглями попадали на землю, запричитали прикрываясь детьми.
Мужчина взял карту с мертвецом, медленно поднялся над скорчившейся от ужаса и боли цыганкой.
— Хорошая у вас жизнь, знай выхватывай из толпы людей, но всегда есть риск, напороться на того, кого не стоит трогать. Вам посчастливилось оторвать от мыслей настоящего мага, от очень важных мыслей, а за это только одна кара.
Маг покрутил в пальцах карту, небрежно отщёлкнул в цыганку.
— Смерть. Ты гадала не мне, а себе и всей шайке, как ни странно очень даже точно.
Переулок исчез, цыгане с криками рассыпались по высокой траве у сельской дороги. Вдалеке виднеется приземистый городок, окруженный стеной, густой лес и пшеничные поля.
— Добро пожаловать в чудесную страну Валахия, времён Влада Цепеша. Поверьте, вам понравятся местные законы и, особенно, нрав правителя!