В первый же день Ксеокса внесли в расписании стражи лабиринта. Его напарника звали Фисоном. По виду он был простой ремесленник, с узкими плечами, впалой грудью и пустыми глазами. Ксеокс узнал только, как его зовут, что он, действительно, сын ремесленника, и пошёл в армию в расчёте на карьеру, богатство и славу. Что ж, можно понять, почему он был таким неразговорчивым. Сам Ксеокс был потомственным военным. Отец и дед его были военными, когда заря Крита ещё только всходила. То, что и он, и Фисон, оба оказались здесь, было, не иначе, как кознями богов. Ксеокс поспешо отогнал от себя эти крамольные мысли.
Стражники Лабиринта даже отдалённо не походили на моряков, которых привык видеть вокруг себя Ксеокс. Например, Фисон напоминал мраморное изваяние: с пустыми глазами и навек застывшим выражением лица. Даже гребцы, опалённые солнцем, даже рабы, низко склоняющие голову в присутствии свободного, казались больше людьми, чем эти воины, ручкающиеся с самим Минотавром. Словно их миссия была столь ответственна или чудовищна, что это угнетало их день и ночь, которых тоже не было в подземелье.
Примечательный факт: между плитами пола не росла трава – бич городских улиц. Хотя она пробивалась даже в мавзолеях.
Это было не единственное, что рождало нехорошие мысли.
Общение с внешним миром было минимальным, что устраивало Ксеокса. Каждые два дня четверо мальчиков приносили корзины с едой, оставляя их у внешней двери в Лабиринт, и дверь за ними сразу же закрывалась. Так что поднимающиеся за едой стражники не могли ни увидеть дневной свет, ни вдохнуть воздуха сверху. Они спали в просторной комнате здесь же, под землёй, но даже там редко кто перекидывался парой слов, словно экономя драгоценный воздух. А вот кормили их хорошо. Ксеокс, будучи капитаном, бывало, довольствовался меньшим.
Лабиринт представлял собой невероятную путаницу комнат и переходов, промытых в скале водой, когда Крит ещё покоился на дне моря, погружённых во тьму, точного расположения которых не знал никто. Вход в него преграждала тяжёлая дверь из морёного дерева. Когда дверь открывалась, становился виден узкий коридор с низким потолком и сырыми стенами, лишь чуть-чуть тронутыми молотками каменотёсов, а в остальном сохранившими первозданный вид. Света факела в руке Фисона хватало до первого поворота, дальше начиналась тьма. Закованные в цепи пленники, не имея никакой возможности ориентироваться в темноте, рано или поздно разбредались по лабиринту, где и становились один за другим жертвами Минотавра. Не все, конечно, кто-то, может, бродил по нескончаемым коридорам, пока не умирал от голода и жажды. Пол сразу за дверью был усыпан костями несчастных, которые так и умерли, не сумев разжалобить стражников. Они даже не стучали с той стороны по двери: в темноте морёное дерево и скользкие стены пещеры были неотличимы, и стучать по ним было всё равно, что колотить по глухому камню. Начатое Зверем довершали обычно крысы.
Так было всегда.
Раз в год одного из стражников Лабиринта, самого исполнительного и благонадёжного, переводили наверх и сразу назначали сотенным в пехоту или капитаном небольшого корабля, по выбору. Они красили бритую голову в чёрный цвет. Одно их присутствие, по замыслу Кносса, должно было устрашать не только врагов, но и подчинённых, устанавливать железную дисциплину.
Стоя у закрытой двери с мечом наперевес, Ксеокс прислушивался, не доносится ли из-за неё какого звука. Фисон, увидев это, сказал, что последнюю жертву принесли почти месяц назад. Так что все уже давно съедены.
На этом разговор закончился. Ксеокс задумался: а что если оставить Минотавра без еды, – что он будет делать? Мысль пришла и ушла. Многочасовое стояние в тишине, прерываемой только треском факелов да капелью, располагало к размышлению. И как он ни старался думать о чём-нибудь приятном, мысли всё время возвращались к одному и тому же: как много надо Минотавру еды и что если он начнёт испытывать голод?
Спустя неделю после того, как попал сюда, Ксеокс впервые увидел то, ради чего был создан Лабиринт. Он уже свыкся с размеренным, не нарушаемым ничем ритмом подземной жизни, состоящей из дежурств, отдыха и новых дежурств. Ксеокс с утра заметил, что Фисон выглядит как-то необычно. Хотя лицо его по-прежнему было абсолютно непроницаемым, он держался более прямо, как-то торжественно. Они уже готовились смениться, когда внезапно послышался звук отпираемой верхней двери.
Минуту спустя в свете факелов подошла процессия. Первыми и замыкающими торжественно выступали воины верхней стражи. К кожаному поясу каждого из них была привязана тонкая верёвка, на которую, как рыбёшки, были нанизаны кандалами 12 пленников, две шеренги по шесть человек: шесть юношей и шесть девушек. Все стройные и красивые, не старше 19 лет. Глаза у них были завязаны белыми платками. Ужас и отчаяние были на их лицах. За ними шли четверо воинов гарнизона с пиками, увитыми чёрными и белыми лентами. Замыкала шествие жрица Земли с факелом, в чёрной тунике, расписанной белыми быками, угрожающе опустившими к земле рога.
Фисон и Ксеокс покорно склонили перед ней головы. Жрица зычно приказала им открыть дверь. Пока они откидывали засов, она шептала какие-то молитвы, которые вместе со стонами пленников наполняли зал сотней звуков, от чего у Ксеокса с непривычки разболелась голова.
В коридор ворвался сырой спёртый запах ямы и смрад. Факелы закоптили сильнее. Пленные притихли. Пока стражники не начали пихать их в лабиринт пиками. Тогда они попытались сопротивляться, в отчаянии крутя слепыми головами. Но все они были в одной цепи, как в сетях, и стражники затолкали их в тёмный провал двери. Жрица тем временем, ожесточённо шепча молитвы, простирала руки, словно напрямую обращаясь к Тому, кто в Лабиринте. Двое верхних стражников быстро выдернули тонкую нить, пока соединяющую пленных с внешним миром, оставляя их во власти Того, кто вершил суд. Ксеокс и Фисон закрыли дверь и резким движение вернули тяжёлый засов на место.
Когда они, сделав это, вновь обернулись, шестеро стражников во главе со жрицей уже покидали Лабиринт.
И вновь стало тихо, только в воздухе сильнее прежнего чувствовался запах сгоревших факелов, да пыль, поднятая пленными, нехотя осаживалась на сандалии.
И тут Ксеокс впервые услышал звук, который будет преследовать его всю оставшуюся жизнь.
Продолжение►►
Часть 1 Часть 2 Часть 3 Часть 4
Подписывайтесь Ставьте лайки! Помогайте автору
ОГЛАВЛЕНИЕ
и хорошего чтения