Это не мотивационная книга, заточенная под продажи. Писать мотивационные книги могут только очень грамотные и умелые маркетологи, а это не обо мне. «Если есть в кармане…» просто треп мазохиста, таким образом рассказывающего о любви к курению, параллельно пытаясь бросить.
Бросить курить легко, говорил Марк Твен, я бросал тысячу раз. Посмотрим.
- Лех, ты как относишься к Югославии?
- Мне больше нравится Болгария, но так-то…
- Я про сигареты.
- А-а-а… хорошо отношусь.
Да-да, на дворе стоял девяносто четвертый и Югославия еще была страной. Никтоне думал о бомбардировках, никто не говорил про отделение Косово, албанцы воевали с сербами, босняки с кем хотели, но Югославия пока была страной. И сигаретами, красно-голубовато-синие пачки которых торчали в каждом комке. Магазинов от отдела рабочего снабжения практически не осталось, но они еще боролись и хотели работать не по отдельности.
Сигареты выбирал мой брат, нацеливаясь на покурить хорошенько завтра, когда мы отправимся на речку, прихватив водку и еще какое-то дерьмо. Дерьмо предназначалось для меня и называлось плодовым вином «Золотая осень». Брату очень сильно хотелось, чтобы я пил вместе с ним и курил точно также, как он. Но я не сдавался.
Сигареты в результате оказались «Конгрессом». Тогда, в середине девяностых, все вот эти марки, что продаются до сих пор, только заходили на рынок. И в магазинах с ларьками был не просто выбор, там царили хаос, анархия и неразбериха. Вряд ли они сильно отличались друг от друга, но явно были больше табачными, чем сейчас.
На речку мы шли пешком от самой Колымы, достав водку с как-бы вином из бани Зуева. У нас прятать не рискнули, дед проходил дом с двором каждое утро и легко мог увидеть что-то изменившееся. А по дороге встретили отца. Моего, едущего на нашей первой и единственной машине, «Оке», с дачи.
- Купаться?
- Да. – Брат ему нравился чуть больше, чем я и отец почему-то не подозревал в нем многого, чего не хотел видеть. – Дядь Юр, а нет ничего поесть?
Поесть-то он явно не хотел, но на закуску мы додумались взять с собой воды, яблок и сигарет.
- Да вот осталось, берите. Огурцы, помидоры, колбаса с хлебом.
Отец обеспечил нас всем необходимым, а мне было стыдно. Он умер в девяносто пятом, а стыдно мне до сих пор, если честно. Но тогда так было просто необходимо, ага.
«Золотую осень» я заливал в себя через силу, но мужественно засадил почти все поллитра где-то минут за сорок. Еще через полчаса, как-то отбившись от всех, изображал из себя подводную лодку, все же закусив сигарету, измочив ее и не выплевывая. Еще через пятнадцать минут нас еле-еле вытащили с середины тогда еще полноводного и быстрого Кинеля какие-то пацаны постарше. Я выполз на берег и уполз в кусты блевать, как кошка.
Сигареты «Югославия», наверняка неплохие, закончились в магазинах раньше самой страны. Так их и не попробовал. А вот «Конгресс», пропавший у нас еще в девяносто шестом, неожиданно встретил меня в Дагестане, в первую и вторую командировку полка туда, перед второй чеченской войной. И?..
И если честно, «Пётр Первый» мне тогда нравился больше. Хотя, после «Примы», с фильтром заходило всё и всё казалось почти кубинскими сигарами. А уж вкус усманьской Примы помню даже сейчас, плотный, кислый и отдающий чем-то паленым. Рядом с ней даже совершенно сумасшедше крепкие «Житан» казались детским баловством, честное слово.
Отец, кстати, тоже почему-то никогда не курил югославских сигарет, как ни странно. Почему? Сейчас и не узнаешь.
Полностью "Если есть в кармане пачка сигарет..." можно читать тут,
в удобной читалке
