Мифы оставили нам в наследство множество чудовищ. Без них почти невозможно снять фильм ужасов, даже если они и не появляются прямо на экране. Чудовища живут внутри нас, и больше всего мы боимся, что они реальны. Не просто какой-то безумный маньяк вообразил себя лавкрафтианским монстром, а на самом деле: сейчас ты откроешь глаза – и увидишь перед собой его. Насилие становится тем ужаснее, чем сильнее монстры воплощаются в нём.
Одним из самых древних кошмаров является Vagina Dentata, влагалище с зубами. Люди вообще всегда боялись своих гениталий, - настолько, что иногда считали их самостоятельными существами, которые поселились в человеческом теле и мучают людей, заставляя их совокупляться.
Избежать этого невозможно: они способны убить того, кто попробует им сопротивляться. Ну а женские половые органы – это и вовсе одна из самых страшных вещей в мире: кто знает, что спрятано там внутри? А вдруг там зубы? и женщина – злая хитрая обманщица, которая завлекает мужчин к себе в лоно, чтобы их убить?
Именно это чудовище живёт в фильме «Антихрист» Ларса фон Триера 2009 года. На поверхности – история о том, как муж-психоаналитик пытается помочь своей жене справиться с травмой после случайной гибели их маленького сына, история её помешательства и насилия, которое последовало потом. Сюжет, однако, совершенно не важен: здесь он абстрактен настолько, насколько это вообще возможно. Не важны ни имена героев, ни место действия, ни год, - всё пропадает при столкновении с подлинным событием, как бы психоаналитик ни старался сделать вид, что в происходящем есть рациональное зерно.
В самом деле, стоит обойтись без просветительских трактовок. Жена кусает своего мужа? орёт на него, бьёт его во время секса? или просто постоянно лезет к нему, чтобы совокупиться? Кажется, что её ничего не интересует, кроме этого.
И нет! - пускай он говорит, сколько хочет, что она пытается забыться в своём горе о погибшем малыше, что у неё травма, что терапия поможет ей избавиться от скрытых страхов, - нужно назвать вещи своими именами, хотя это не проговаривается в фильме: мы видим историю превращения в ведьму.
Женщина постепенно без остатка пропадает в некоем вагинальном чудовище, и Триер открывает нам, что ведьма – это не просто женщина-колдунья. Как раз колдовства в привычном понимании никакого нет, зато есть бесконечный круг насилия и похоти, в который она вовлекает мужчину. Ударь меня, иначе я не поверю, что ты меня любишь! Ты хочешь бросить меня, ублюдок! Почему бы не сделать дырку в твоём теле и прикрепить там тяжёлый камень? и ты не сможешь сбежать от меня.
Физиологически ничего не меняется: обычные люди, которых настигло горе, выглядят как люди. И никаких зубов в её влагалище нет, конечно же. Страх скрывается в самой простоте вокруг, которая разрывается не грубо-материально, а всегда странно, как в сновидении. Мужчина раз за разом пытается увидеть в природе красоту, гармонию жизни в лесу вокруг их домика, а встречает только гниющую заживо лису, которая сообщает ему вкратце: «Хаос правит всем». А женщина потеряла гармонию уже очень давно, и звук падающих желудей для неё совпадает со звуком падения сына из окна их дома. В этом мире невозможно жить! Пусть насилия становится всё больше и больше, пусть всё разрушается! И она разрушает их обоих, его тело и своё тело, разрушает здравый рассудок, а заодно и больной рассудок тоже – потому что нет никакой болезни, нет никаких ошибок в мышлении.
Нет никакой фантастической реальности: всё это на самом деле, - сам мир ужасен, вскормлен болью, похотью и влечением к смерти.
Таким вот неожиданным образом корни нигилизма обнаруживаются в культе ведьм и поклонении дьяволу.
Можно ли после увиденного в фильме Триера всерьёз удивляться, почему ведьм когда-то сжигали, а перед костром подвергали чудовищным пыткам? Они хотели этого сами! Они требовали, чтобы их подвергли насилию, и смеялись над робостью палачей, - вот, что показывает скандальный режиссёр. Тут нам станет казаться желательной любая форма репрессивной психиатрии: пусть уж лучше этих припадочных бьют током, накачивают транквилизаторами до бесчувствия и т. д., - только пусть не пытаются им помочь! В конце концов, мужу приходится принять всё, как есть, и присоединиться к окружающей жестокости.
«Природа – церковь сатаны», - говорит женщина, и подтверждает это своими делами. Триер посвятил «Антихриста» Андрею Тарковскому, чем несказанно удивил всех: разве может быть что-то общее между этими режиссёрами?! Но это что-то угадывается в долгих кадрах природы, в ветвях деревьев и густой лесной траве: Тарковский видел там тайну, которая открывается через кино, и Триер, должно быть, тоже увидел там тайну. В его случае эта тайна оказалось древним ужасом, хаотичностью – не наших мыслей, а самого мира.