Ида поняла – она не одобряет. Никогда бы не одобрила. Но разве сердцу можно приказать? Разве сердцу можно велеть любить того, кого нужно по статусу? Сердце сжалось. София всегда оставалась для неё верным другом. Не имея других женщин в замке, кроме неё, Ида считала её матерью, наставницей. Выходило, что она больше расстраивает Софию, чем радует.
— Я выйду за него, — зачем-то повторила она.
София махнула на неё рукой. Она весь день развлекала её разговорами, делилась новостями о соседях и всячески избегала темы лорда, то есть своего хозяина.
Ида, сгорая от нетерпения, вышла из замка во внутренний двор, чтобы встретить Хэрвина. Солнце клонилось к закату, готовясь уйти спать на ночь. Она ходила по внутреннему двору, выглядывая на дорогу, ожидая бега лошади и всадника на ней.
Солнце подошло к кромке леса, а Хэрвин все не появлялся. От беспокойства Ида начала теребить платье, потом платок, распустила волосы, испортив прическу, над которой трудились служанки целый час. Она беспокойно ходила туда-сюда, поглядывая на дорогу.
Наконец, она услышала топот копыт. На дороге появился всадник, который несся во весь опор, спеша к ужину. Ида, не слушая крика Софии, выбежала навстречу ему. Всадник успел спешиться и остановить лошадь, чтобы не врезаться в неё.
— Ты меня напугала, — проговорил Хэрвин, спрыгивая на землю.
— Я испугалась, узнав, что вы оставили меня одну надолго, — произнесла Ида.
Хэрвин приобнял её за плечи, и они медленно побрели к замку. Лошадь он передал слугам. Его сердце забилось сильнее.
