Я наслаждался летним видом из окна, когда в комнату словно влетел человек, уже не молодой, но седины ещё не смели прикоснуться к его голове:
- Слава богу, вы на месте!
Я оглядел свой кабинет: стоявший на против окна стол едва ловил подкидываемые ветром занавески. Да, слава богу, что я на своём месте.
- Имею честь быть вам полезен?
- Что вы, не смею даже думать о том, чтобы занимать вас своими заботами! Наоборот, я пришёл быть полезен вам!
- И как же, позвольте поинтересоваться?
- Все знают вас, как восхитительного рассказчика. Я имею наглость заявлять, что обладаю материалом, если не на рассказ, то самое малое - на дивный фельетон.
Времени у меня было полно, а любопытство разыгралось не на шутку.
- Что ж, - говорю - Излагайте свой материал, посмотрим, что из него слепить удастся.
Мой новый знакомый, отказавшись от предложенного стула, принялся шагать по комнате:
"Вы знаете, история не то, чтобы прескверная, но надежды на светлый конец не оставляет вовсе.
Жил я обычной жизнью городской. Окончил гимназию, затем университет. Тут уж и пора жениться меня настигла. Выбрал я себе партию, тогда казавшуюся (да и сейчас, признаться, от мнения не отступлю) обладающую всем необходимым.
Был только один изъян - будущая моя тёща. Как завидит меня, так ужом извивается, кошкой шипит, а у самой глаза злые-презлючие, да лицо серое, словно пузырь желчный изводит.
Но брак шёл. Пусть без прикрас, но шёл удачно. Обзавелись со временем углом приличным, да поживное собирать стали.
Ну, думаю, значит и жизнь налаживается. Даже мать её не столь занозной казалась."
Он посмотрел на меня стеснительно и боязно как-то. Словно остерегался, что любым словом подтолкнёт меня к тому, что я срежу его рассказ.
"Извольте, я кратко, для полного описания картины. А вы уж как-нибудь сами после художественной части добавите.
Так вот, жили мы кротко. Звёзд с небес не хватали. Но жалования моего хватало как нам, так и первенцу нашему, которого бог в скором времени послал.
Тут и начинаются мои злоключения. Не знаю откуда, но начались на меня нападки со стороны супруги моей.
То сделаю не так, здесь на неё посмотрю криво. И всё, знаете ли с претензией. Мол, я и думать не могла, что ты таким оборотишься.
А кем я оборочусь, кроме как собою? Только это лицо на мне и есть, другого и в жизни не мерял.
Дошло всё до того, что прийдя со службы не нашёл я ни ребёночка, ни жены моих. Только записка на столе: мы ушли, требую развода.
И знаете, на душе как-то пусто стало. Но я решил повиноваться.
Состряпали мы, значит, развод, а жена с дитём к матери своей перебралися. По условиям мне дозволено было проводить с ними время два дня из всей недели. А я и этому рад был. Алименты платил беспрекословно и вовремя. Как бы самого нужда не крутила, но семью свою (вы знаете, до сих пор их считаю своими) в беде оставить не позволял.
Так и жили мы далее, пока не столкнулся я с условиями новыми, по суду не прописанными. Стала супруга моя требовать от меня сумм больших. А вы знаете, сумма была и так не маленькая, а затребовали чуть ли не в половину большую. Времена, говорят, хирые, цены высокие, жить впроголодь с ребёнком не дозволительно. А не то, говорят из тех дней ещё один изымем, в счёт долга моего.
Делать нечего - подчинился я им. Ещё туже ремень затянул, да молча согласился.
И что вы думаете? Чрез некоторое время снова запросы у них поднялися. И знаете, высшие чины не все по таким средствам живут, как они от меня захотели. Не то, говорят и вовсе видеть перестанешь.
Я уж было ещё туже ремень подпоясал, да некуда - и так вокруг позвонка лишь болтался.
Так и отрезали меня от отпрыска моего ненаглядного. Тужил, я тужил, да делать нечего.
Только к вам ум и направил. Коли мне беда, да хоть другим польза-увеселение будет"
На этом он замолчал и остановился посреди комнаты, уставившись в пол.
Я посмотрел на него. И как-то жалко его стало.
- Ну-с, - говорю, - история из неприятнейших.
- Ну как, получится что из истории моей?
- Вы знаете, попробовать всегда можно, чего же не попробовать.
В глазах его мелькнула не то искра, не то слеза. Он откланялся и тут же исчез, как и не было никого, оставив меня смотреть на танец занавесок в одиночестве.