Утро промозглое. Встать нельзя – ледник. Я отваживаюсь первым. Мыться не решаемся – и вода не горячая по-прежнему, и общая атмосфера не располагает.
10.01.2007, 23.31
Завтрак хлипкий – булка с плавленым сыром и джемом да чай. С тоской вспоминаем наш «Сафари Парадиз» в Сиве. Да и вообще – Сиву. Салюси уже на ногах, возится с машиной, а наша «кошечка» Мухаммед еще дрых. Но едва проснулся, очень робко постучал и, стесняясь, попросил немного денег – сделать закупки на дорогу. Быстро собираемся, у лавочек джип тормозит, я выхожу поснимать улицу и обнаруживаю, что ключ от номера – у меня в кармане. Мухаммед идет отдавать, благо отъехали недалеко. Бахария не нравится нам и днем. Здесь даже пальмы серые какие-то. Уезжаем.
Грязно-сероватое неухоженное селение плавно переходит в черную пустыню – на песчаных сопках становится все больше черной пудры. Холмы посыпаны ею причудливо.
Салюси заворачивает к какой-то хижине, перед нею – вязанки дров разложены на песке, за тем мы, оказывается, и приехали. Мухаммед тем временем упражняется в подражании голосам животных, на лай неожиданно откликается щеночек, буркая недовольно и басисто, бросается на Мухаммеда. Потом на своего маленького хозяина. Большой хозяин предлагает пивка, Салюси отказывается, а Мухаммед, отвлекшись от своих забав, оживляется: о, бирра, бирра! Салюси негодует. Но идут вместе за пивом. Возвращаются пустыми: слишком жестокий прайс.
Мухаммед загрустил. К тому же и радио сломалось. Тишина. Только черные сопки мелькают. Салюси затягивает песенку. Мухаммед откупоривает банку «Миринды» – бирра, бирра! Тосковал он минут пять.
Очень скоро, после первого блокпоста, официально въезжаем в черную пустыню и тормозим у черной горы, наверх протоптана желтая тропка, в ее начале – автобус с интуристами, но они быстро уезжают. Подъем. Не тяжело, но отдышаться пару раз пришлось. Вокруг – что-то неземное. Бесконечные черно-желтые складки, черные шапки невысоких конусов гор, редкие машины проносятся по трассе, наш джип внизу – крошка на ладони пустыни. На вершине дурачимся с Мухаммедом, он даже стоит на камнях на голове. Складываем пирамидку – еще один повод для аттракционов. Забирает у меня фотоаппарат и командует – присядь, потом показывает – слева маунтин, справа маунтин, а между ними ты – тоже маунтин. Ну да, у меня голова черная, как и у них. Вниз сбегаем. Мухаммед – по черным камням. По ходу складывает еще одну пирамиду и успевает вырезать на плоских камешках из песчаника наши с Наташей имена по-арабски. Мы внизу тоже карябаем свои имена в месте, где расписываются все (больше фото Черной пустыни здесь).
Дальше вскорости гора кристаллов. Не впечатлило. Короткий сверток влево, скала-кольцо, чуть подняться повыше и пройти – несколько больших камней с желтыми и белыми кристаллами. Мухаммед с Наташей их старательно добывают, я старательно пытаюсь выжать из всего этого хоть что-то ценное изобразительно. Выходит всего один кадр. На кристаллах, в которых играет солнце, фотик не хочет фокусироваться в упор. Блеск минералов он так и не передал. Мухаммед находит-таки большой и красивый камень, состоящий из нескольких слоев мелких кристаллов. Натка счастлива.
Все, теперь впереди – белая пустыня, потом Фарафра. Черной пудры на горах становится все меньше, и они все чаще и откровеннее обнаруживают свою белесую сущность.
Внезапно уходим налево с дороги. Мухаммед ничего не объясняет, мы решаем, что просто захотел удивить рулежкой – едем по абсолютной пересеченке, то песок, то
каменистые плато. Забираемся в междугорье, из гор-холмов внутренняя белизна, как снег или сахар, «стекают» в желтый песок. Гора-полукольцо. Белая, но внутрь намело целую дюну желтого песка. Едем. После очередного плато врезаемся в песок, и сколько Салюси не елозил, дальше – никак. Поворачиваем, и другим путем въезжаем в кольцо гор самой разной формы: тут и столбики, и куличи, и три подряд исполина, увенчанные каждый камнем поменьше.
Я вылезаю на крышу, снимаю оттуда. Тормозим. Мухаммед наконец-то объясняет: это горы Агабат, этого нет в программе, это мой тебе подарок. Сказка. Вокруг ничего, кроме этих гор, под ногами – серый вздыбленный камень, в прорехах – песок. Луна? Ну уж точно не Земля. Мухаммед уходит далеко вперед, возвращается с трофеями – черные камни-улитки, камни-пуговицы, камни-пещеры. Камень-коричневое яйцо с кристаллами. Обратно выруливаем долго. А с трассы эти горы – холмы и холмы, обычная цепочка, ничем от других не отличить. Так что спасибо Мухаммеду (больше фото гор Агабат здесь).
Белая пустыня. Здесь снова автобус с туристами. Все скучковались возле растиражированных «грибов». Мы тоже их сняли. Мухаммед говорит: вы поснимайте тут, потом в другое место поедем. Снимаем, а он растягивается прямо на плато под солнышком. Белая пустыня с первого взгляда слегка разочаровывает – грибы и пр. торчат нечасто, между ними – обычный песок, никакого тебе снега. Ну все, мы сняли. Салюси увозит нас дальше и дальше, вот и снег. Вот три скрюченные пальмы проплывают справа и… чао. Мухаммед вдруг соскакивает с джипа на ходу и несется вокруг – мы потихоньку выруливаем по встречной дуге. Сошлись. Запрыгнул так же на ходу, бросил: это была старая белая пустыня, сейчас покажем вам новую. Новая круче.
Увидев ее, с джипа соскакиваю уже я. Мухаммед бросает: ты снимай, а мы вперед, ок? Хорошо. Успевают устроить шоу – для одной Наташи – Салюси подруливает к очередному известняковому столбику, а Мухаммед на ходу на него запрыгивает. Обезьянка. В пределах видимости они организуют привал. Пока снимаю белые волны, выступающие из песка, острова известняка, шагами уходящие к горизонту, причудливейшие морды, паруса, строй сфинксов, – Салюси готовит разные вкусности, а Наташа с Мухаммедом выясняют схожести и разности арабского и русского, что-то даже чертят на песке. Потом Ната подключается к готовке, достает свой нож, Салюси его одобрительно осматривает, но резать что-либо запрещает: сперва отдает Мухаммеду, чтобы тот почистил песком и сполоснул водой. И все так – чашки, рюмки, ложки, – все. Мухаммед тоже рассматривает нож, одобрительно кивает и говорит, что если у него такой найдут, – то ему обеспечены наручники и 6 месяцев тюрьмы. Рассматриваю остатки их «песочной графики» – оказывается, Мухаммед еще и художник. Потом Наташа рассказывает, что всякие цветочки, яблочки и коров он рисовал одним движением, не отрывая палочки от песка – как свою арабскую вязь.
Кромсаем помидоры. Салюси режет мелко, Ната – крупно, думая, что это будет салат. Но шеф-повар объясняет, что задумал другое блюдо. Поспевает костер. Прямо на тлеющие бревнышки – глубокую миску, в нее – помидоры, постоянно помешивать, туда же – говяжий фарш, опять помешивать, туда же – яйца, снова мешать. Томати а-ля Сива готовы. Вкусно. Хвалим Салюси, он доволен. Разогревает хлеб – плюхает лепешки на уголья, несколько раз переворачивает, некоторые чуть пригорают, но зато пышут дымком. Вкус-сно! Мухаммед заучивает и это слово. Релаксируем почти до заката. Я фотографирую,
отхожу далеко от джипа, наконец, ребята начинают собираться и Наташа зовет меня обратно. Обезьянка Мухаммед принимается ее передразнивать, все это перерастает в потешную потасовку, в результате которой они с Мухаммедом меняются куртками. Притворно дуются друг на друга пару минут, потом не выдерживают: вокруг слишком красиво.
Салюси устраивает медленную рулежку по белой пустыне, я часто соскакиваю, они поджидают, так и катят тихо-тихо с открытой дверцей, я заскакиваю на ходу. Один раз Салюси меня останавливает – погоди, мол, щас подъеду с другой стороны – вот будет вид, пальчики оближешь! Объезжает гриб – и, о чудо – курочка под деревом.
Кое-где другие джипари располагаются на ночлег. Один из них разбил привал возле большой белой глыбы, и оказывается приятелем Салюси. Угощает нас бананами. Пока болтают, мы втроем с Наташей и Мухаммедом играем в «царя горы». Побеждает дружба.
Фигурки из известняка причудливы и разнообразны. Есть головы поэтов, гигантский заяц, целые поля столиков и грибов, есть даже тающее мороженое. Особенно красиво в предзакатном состоянии. Выруливаем прямо на закат. Солнце садится меж двух гор, но еще долго светло. Выехали на поле, усеянное черными камнями. На горизонте – нереальные фигурки белой пустыни. Как конец света, – говорит Наташка. На асфальтовую дорогу выскакиваем из песка со второй попытки, и совсем скоро мы в Фарафре, въезжаем в нее меж двумя столбиками, увенчанными скульптурками верблюдов (больше фото Белой пустыни здесь)
Великолепный отель, ведут в бунгало, здесь почти два этажа, над ванной – лежанка под розовым балдахином. Тут и будем спать.
А пока – прощания, провожания, фото на память. Ребятам еще пилить обратно до Бахарии, а завтра в 6 утра они отправятся в родную Сиву. Про Фарафру Мухаммед отзывается с пренебрежением – маленькая, хотя и славненькая. Говорит: езжайте в Дахлю – там красиво. Так и планируем. Но, гуляя по предночной Фарафре, оказываемся пойманными Насером, и договариваемся, что завтра едем с ним смотреть Фарафру и Дахлю. Всего за 200 фунтов. Покупаем печенье и сок и возвращаемся. Можно расслабиться! В Фарафре значительно теплее. А номер оказывается с подвохом – то унитаз не смывает (чиню), то умывальник протекает, то выключатель не работает, но апофеоз всего – в ванной нет горячей воды, хотя в умывальнике она почему-то течет.
Наташа покупает себе верблюжьи носки здесь же в отеле в «верблюжьем бутике». Продавец, узнав, что мы из России, удивленно вскидывает брови и сбрасывает пятерку.
У нас будет еще много интересного. Подписывайтесь на канал Русский следопыт, ставьте лайки.
