Но для начала вспомним. что такое шестовая мина. На маленьком паровом катере устанавливается шест метров 5-6 длиной, на конце которого укреплена мина, мощности которой достаточно, чтобы проломить борт или днище корабля.
Остаётся дело за малым - приблизиться к противнику, зачастую под его ружейно-артиллерийским огнём и ткнуть этой миной в его корпус. Сильно ли это отличается от камикадзе?
В ночь на 14 мая 1877 года лейтенант Ф.В.Дубасов направил свой катер "Царевич" на турецкий монитор "Сейфи". Вражеский часовой заметил нападавших и поднял тревогу. По катеру был открыт ружейный огонь, к счастью, турецкие артиллеристы показали себя не лучшим образом. Дубасов хладнокровно рассчитал, чтобы взрыв одновременно повредил и рулевое управление и винт противника.
Взрыв был такой силы, что на "Царевича" обрушились обломки корабля и вал воды, котлы были залиты, катер лишился хода. Под продолжавшимся огнём наши моряки вычерпывали воду и старались запустить машину. Заметив, что турок тонет слишком медленно, Дубасов подал сигнал второму катеру под командованием лейтенанта А.П.Шестакова повторить атаку. Второй взрыв потряс монитор, катер Шестакова "Ксения" тоже потерял ход, запутавшись винтом в снастях тонущего судна. Пока один моряк очищал винт, Шестаков и его матросы отчаянно отстреливались от турок.
После того, как катера получили возможность двигаться, Дубасов подошёл к севшему на грунт монитору и снял его флаг.
За этот подвиг лейтенанты Дубасов и Шестаков первыми были награждены Георгиевскими крестами 4-й степени в ту войну. Об их подвиге писали зарубежные газеты, их фотографии продавались на улицах российских городов. Награды получили и все остальные участники этой операции. На снимке лейтенанты Шестаков и Дубасов:
А Дубасов к концу войну уже стал капитан-лейтенантом, кавалером ордена Владимира 4-й степени с мечами и обладателем золотого наградного оружия - сабли с надписью "За храбрость".
Такой человек конечно обладал смелостью иметь своё мнение и высказывать его, невзирая на последствия. В 1878 году потерпела крушения царская яхта "Ливадия", роскошное судно, тем не менее, принимавшее участие в войне и даже потопившее своими пушками, знавшими до того лишь салюты, вражеский корабль. Но осенью у мыса Тарханкут в бурю, когда погас маяк, она налетела на камни.
Спасти её не удалось, был открыт судебный процесс, Дубасова назначили обвинителем. Он и обвинил, только не "стрелочников", а командование флота, не сумевшее организовать спасательную операцию. Ему было сделано строгое предупреждение, строптивого офицера перевели на Балтийский флот.
В принципе, я не задавался излагать всю его биографию, это целая книга. Замечу лишь, что адмиралу не раз приходилось терпеть неприятности по службе, Он не переносил карьеристов, не любил подхалимов и угодников, не терпел недобросовестности и разгильдяйства. На вверенных ему кораблях всегда царила жёсткая дисциплина. Его гордый и независимый характер был причиной тому, что Дубасов нажил немало врагов. Дубасову мстили, его понижали в должности, пытались убрать с боевых кораблей.
Но когда пришёл 1905 год, для наведения порядка в Москве обратились именно к нему. В "задушенной царской цензурой" прессе его к этому времени изображали так:
Стоит ли напоминать, что краеугольным камнем любой революционной ситуации является принцип "чем хуже, тем лучше!". Сначала мы парализуем действующую власть на местах, а когда создадутся невыносимые условия для населения, оно будет радо появлению любой другой власти, лишь бы этот кошмар кончился.
И пока в Москве шла настоящая охота за жандармами, полицейскими и государственными чиновниками, полностью распоясался тёмный элемент, начались грабежи и разбой. Разграбление винных складов и пьяные толпы в результате этого - само собой. Началась всеобщая стачка, железнодорожное сообщение прервано, пошли перебои с продовольствием и электричеством, перестали работать почта и телеграф.
25 ноября 1905 года московским генерал-губернатором был назначен адмирал Федор Васильевич Дубасов. Немедленно были приняты меры по наведению порядка. Поняв, что дело запахло керосином, революционеры начали вооружённое восстание. И оружие ведь нашлось!
Дубасов ответил введением дополнительных войск, прибыл лейб-гвардии Семёновский полк. 7 декабря 1905 года Дубасов объявил Москву и Московскую губернию в положении чрезвычайной охраны. Выступая перед многотысячной толпой измученных москвичей, обратившихся с просьбой о наведении в городе порядка, Федор Васильевич подчеркнул, что он в качестве представителя власти не пожалеет сил, чтобы оградить население от бандитов. Из патриотически настроенных русских людей Дубасовым организуется добровольная милиция. Придя на помощь измотанным полицейским, добровольцы активно участвовали в разборке баррикад, борьбе с грабителями и хулиганами, выполняли другие функции.
После провала восстания адмиралу был заговорщиками вынесен смертный приговор. Первые два покушения вовремя предотвратила полиция. Но 23 апреля 1906 года в 12 часов дня Ф.В.Дубасов возвращался домой в открытой коляске со своим адъютантом — графом С.Н.Коновницыным. Молодой человек в форме морского офицера смог приблизиться и метнуть замаскированную под коробку конфет бомбу. Коновницину вырвало бок и разворотило лицо - основная сила взрыва пришлась на него. Террористу снесло полчерепа, почти во всех окнах окружающих домов выбило стёкла, часовому повредило глаза и барабанные перепонки, пострадали прохожие, среди них три находившихся неподалеку ребёнка. Дубасову раздробило левую ступню.
Только телеграмм с выражением сочувствия и пожеланиями выздоровления пришло более 200, при большом скоплении народа был отслужен молебен о его здравии.
Но уже в декабре покушение повторилось, в Таврическом саду Петербурга двое террористов открыли стрельбу по нему из пистолетов, двое других метнули бомбу, начинённую гвоздями. Таврический сад - популярное место отдыха, но времена, когда революционеры могли отменить покушение, если вблизи находились посторонние, давно прошли. Тринадцать выстрелов не достигли цели, ведь непросто стрелять под ответным огнём, а адмирал немедленно открыл его, ему ли было стушеваться в такой обстановке? Всё окончилось очередным ранением, преступники были схвачены.
Адмирал ещё приложил свои силы к укреплению флота, став членом Государственного совета и Совета государственной обороны. Но раны и полная тревог и забот жизнь подорвали его здоровье и 19 июня 1912 года в 9 часов утра его не стало. Его похоронили 21 июня, в день его рождения в Александро-Невской лавре.