А мы, может, и не могли бы, но довелось.
Первые восемь месяцев армейской службы я был разведчиком. Ленинградских студентов с хорошим английским набрали в часть, которая слушала переговоры авиации НАТО. Я тоже как-то туда попал, потом, правда, вылетел с треском и улетел в Заполярье, в ракетчики, потому что вместо НАТО слушал Би-Би-Си и Свободу.
Но вначале мы оказались в учебной части, где из нас делали солдат и профессионально тоже натаскивали. В том числе преподавали нам специальный английский язык. Занятия эти вел у нас очень интеллигентный и обаятельный майор Ю. Он никогда не шумел. Не наказывал. Он тонко саркастически шутил над нами.
При этом он не только никогда не матерился, но и не терпел мата.
А я был интеллигентный домашний ленинградский мальчик со склонностью к филологии и к систематизации знаний и сразу обнаружил в армии, к чему эти свои склонности применить.
И это был как раз мат.
Нет, я, конечно, некоторые слова знал и раньше. Иногда и употреблял. Но я не знал, что мат настолько многообразен и может практически заменить собой весь остальной русский язык. Мат в армии не использовали. На нем говорили. Это было открытие. Поэтому меня не столько потянуло на его употребление, сколько на исследование.
И вот я взял тетрадку, предназначенную, вообще-то, для записывания новой английской лексики (другой не было), и с задней стороны стал записывать туда новую неанглийскую.
За первые полтора месяца у меня на нескольких страницах образовался небольшой словарик из примерно двухсот слов и выражений, построенных всего на трех корнях, которые в той или иной полноте могли, в общем-то, описать всю человеческую жизнь. Я очень этим словариком гордился, все время пополнял его, а в передней части той же тетрадки продолжал вести записи на занятиях по английскому, типа
"Architect! Architect! This is Ascot India Sierra Charly Two Four Seven Zero. Estimated time of arrival Bodo 9:17. Over"
Проходит некоторое время, и на одном из занятий, в самом его начале, майор Ю. вдруг объявляет:
- А сдайте-ка, товарищи курсанты, мне свои записи, посмотрю, что вы там пишете.
И не давая мне и минуты на размышления, чего делать, обходит наши столы и собирает тетрадки.
Я сижу, и у меня одна только надежда, что до тыльной стороны моего словарика руки товарища майора не дойдут.
Ну а он, тем временем, включает нам магнитофон с имитацией переговоров, а сам просматривает чего мы там пишем. А я умудряюсь не только писать на листочек расшифровку услышанного, но и глазами отслеживать, что там происходит у майора. И сосед мой по парте Славик В. тоже отслеживает.
И вот, вижу, что прочитав содержимое первых страниц одной из тетрадок и уже собираясь отложить ее в кучку просмотренных, майор, совершенно случайно как-то цепляет еще несколько страничек, они переворачиваются, майор видит, что там еще что-то написано, всматривается внимательно, еще внимательней, совсем уже внимательно и погружается в чтение. Примерно через минуту он прикрывает тетрадку и переворачивает ее, увидев на обложке имя, откидывается на стуле и отыскивает меня среди слушателей. Обнаружив, он при этом слегка приподнимает левую бровь, делает неопределенный жест губами, причмокивает даже, громко хмыкает на весь класс и, как ни в чем не бывало, снова погружается в изучение моих филологических изысканий.
Славик В., мой сосед, который был студентом Первого Медицинского Института и тоже наблюдает за всем происходящим, не выдерживает и произносит тихим шепотом:
- Ну, все, Илюха, теперь он тебя...
- Да?! – будто переспрашиваю я, и уже совершенно спонтанно в голос говорю на выдохе:
- Да-а-а... Теперь он меня и точно...
Майор Ю. моментально встает со стула. Лицо его наливается кровью, и он гремит на весь класс:
- Курсант Забежинский!
- Я! - вскакиваю.
- Вы, может быть, забыли, что у нас занятия по английскому языку!?
- Никак нет, товарищ майор, помню.
- Так вот если помните, немедленно скажите все то же самое на английском. Вам ясно?
- Так точно!
- Ну?! Что Вы хотели сказать?
- I wanted to say...
- Ну? Что же Вы?
- I wanted to say that I would be...
- Ну?
- ... would be fucked off?
- Так вот, Забежинский, за знание языка Вам "два". Не "fucked off", а "fucked out". "You will be fucked out"! И только "fucked out". Запомните это, курсант Забежинский. Запомните на всю жизнь. А вообще-то стыдно, настолько не интересоваться изучаемым предметом. Садитесь, - Он смотрит на меня с сожалением, и уже обращаясь ко всей аудитории, - А теперь продолжим фиксировать перехваченные переговоры потенциального противника.