Среди юных и не очень начинающих писателей кочует поверье, что роман может держаться не на персонажах. Что герой может служить только иллюстрацией идеи или какой-то глобальной проблемы (например, апокалипсиса или торжества коммунистической партии), но основу все равно составят монологи, философские вставки, описания беспросветной тоски или окружающего ада, а еще лучше - ровное отстраненное повествование.
К сожалению, эти люди глубоко заблуждаются. Потому что даже роман "Обломов" был бы невозможен без, собственно, Ильи Обломова. Никто не спорит, что автор с помощью него проиллюстрировал - блестяще - некую идею, но при этом герой у него получился живым, и будь он менее достоверным, читать о нем никто бы не стал. Или взять Раскольникова, которого создатель заставил служить воплощением откровенно алогичной, чуждой адекватному человеку идеи. Несмотря на довольно жесткие рамки, Родиона Романовича никто никогда не обвинял в шаблонности - это живой, страдающий персонаж.
Так что договоримся сразу, речи о том, чтобы главный герой был обычным статистом, изображающим дерево (простите, идею), у меня нет и не будет.
Но степень погружения в героя, степень проникновения им, если хотите - она может быть различной. Перейдем от классиков к современности - Чайну Мьевиля некоторые упрекают в том, что его герои лишены шанса "как следует оторваться". Даже если они совершают что-то внезапное - то это случается в строго очерченных писателем границах, и крайне редко читателю удается действительно отождествить себя с ними. О, они вполне себе живые - но при этом как будто закрыты, и приотворяют лишь четко оговоренные грани души в заданные моменты. Не статисты - но и не близкие нам.
Есть и другая сторона медали (хотела написать крайность, но теперь не уверена, что это подходящий термин). Чаще всего она происходит с авторами фанфиков, но далеко ими не ограничивается. Я говорю о ситуациях, когда автор буквально живет персонажами (иногда чужими!), они для него - не просто живые люди, они - часть его жизни, а не только творчества. Часть души, если хотите толику пафоса. Такой автор сходу накидает вам миллион сценок из их повседневной жизни, для него персонажи - словно тени его самого, которые всегда рядом.
И признаюсь честно, до недавнего времени я считала, что такое одушевление и погружение - это не есть хорошо.
По моему мнению, зачастую такая влюбленность и такое единение с персонажем мешают редактированию текстов - автор начинает жалеть героя, уделяет слишком много времени "быту и разговорам у камелька", не жалеет текста на описания внешнего вида или мимики. Когда делаешь замечания, автор реагирует болезненно на просьбы поставить героя перед серьезным выбором или убрать бесконечные шуточки. Пережив положенный период фанфикотворчества (в 15-17 лет), я серьезным волевым усилием запретила себе подобные "нежности" с персонажами - и вот теперь, спустя столько лет, задумалась о том, правильно ли подобное "обрезание пуповины"?
Мои герои для меня - живые, конечно же, но я не пускаю их внутрь своей жизни вне клавиатуры и планирования. Они оживают, когда я того захочу, а закрывая текст, я оставляю их там, в Ворде или Скривенере. Возможно, из-за этого мне порой так трудно подобрать с ходу подходящую картинку или написать шуточную сценку - даже прорабатывая их прошлое, раскладывая на составляющие психологию и мотивацию, я остаюсь отстраненной.
И, возможно, читатели тоже это чувствуют.
Прошло почти двадцать лет с периода "глубокого одушевления", и я снова хочу рискнуть и попробовать жить с моими героями - теперь, когда, надеюсь, надежно защитила себя от излишнего потакания им и вредной для текста жалости. На самом деле в них скрыто намного, намного больше, чем попадает в книгу - и я верю, что тем самым даю шанс в первую очередь самой себе.