Лучше было б не ходить
На такую встречу,
Лишний раз не холодить
Душу праздной речью.
Лишний раз не привлекать
На себя терзанье -
Если б все, конечно, знать,
Представлять заранее.
Ну, а я и знал как раз,
Что там совершится.
Чем начнется весь рассказ,
Чем он завершится.
Знал, чтоб будет так и так
И никак иначе,
Да не вытерпел, дурак,
Сомневаться начал.
Мораль:
В озерке вода синя́,
А в реке синее.
Вера в истину сильна,
А в добро сильнее.
Василий Казанцев.
Сэм взяв в руки стопку машинописных листов, с интересом принялся читать:
Практически убежден, что вести дневник, глупая никчемная затея. Однако, я хочу разобраться во всем, что происходило со мной с самого начала. Чтобы убедиться в том, что происходившее, было это наяву, а не плод моего воображения. И так, обо всем по порядку.
Из своей последней экспедиции, где я переболел неизвестной лихорадкой, я вернулся в пустой дом. Жена от меня ушла без объяснений, может оно и к лучшему. Моё состояние не позволяло в тот момент перенести ещё один такой жёсткий стресс. Следовало еще предоставить отчёт в археологическое общество обо всех найденных нашей группой захоронениях в развалинах древнего города, на юго-востоке Ферганской долины, и главное, о залежах агальматолита и родонита обнаруженных при разведочных работах. Тяжело сейчас еще вспоминать, что выжили тогда только двое. Первыми погибшими от зверской лихорадки, были единственная женщина-врач и её сын, еще почти мальчишка, который впервые попал в такую экспедицию. Паренек, был романтиком, он мечтал найти таинственный город Эрши.
Мальчишка, однажды вечером, когда все отдыхали у костра, примчался с криками что нашёл город, и все последовали за ним осмотреть его находку. Я и ещё один геолог остались сидеть у костра. Каково же было моё удивление, что обратно народ возвращался кто с чем. Оказалось, что неподалёку от нашей стоянки был огромный курган, окружённый деревьями. И мальчишка нашёл в нем пещеру! Когда он привёл всех туда, в эту глубокую каменную постройку, то они там обнаружили скрытые горожанами от разграбления врагами сокровища. Там были мечи, старинные монеты, боевые маски, женские украшения, полуистлевшие ковры и свитки. Люди буквально ополоумели от такого богатства. Забыв о рассудительности, они забрали из пещеры все, что смогли унести, и перетаскали его к месту нашей стоянки. Остальное решили забрать уже утром, поскольку изрядно стемнело, и было опасно спускаться в полуразрушенную пещеру.
Однако, утром разразилась дикая буря, а мать и сын слегли с сильной лихорадкой. К вечеру они уже скончались. Мы остались без медика, ведь женщина была единственной, кто мог лечить. В пещере побывали все (кроме нас двоих), и в течение двух недель весь отряд выкосило этой жуткой лихорадкой. Каждое утро кто-то да просыпался от кошмарной тряски и жара, а к вечеру его уже приходилось хоронить. Из всего отряда в живых остались только мы, кто тогда не пошёл в пещеру, я и геолог. Лихорадка нас тоже зацепила - протрясла несколько дней, но мы все же выжили.
Как только мы сумели чуточку набраться сил, то решили закопать у того же холма всё найденное. В тот момент, я готов был поверить в проклятье, наложенное на пещеру, и прикасаться к сокровищам не хотелось. Уж больно дорогой ценой обошлись они для нашей экспедиции. Собрав все свои вещи, мы уж было хотели уходить. Однако, на стоянке я заметил некий предмет, блеснувший в песке. Подойдя, я увидел прекрасную шкатулку, которая никак не могла принадлежать кургану, хранившему сокровища. Шкатулка явно была не такой древней, как все остальные предметы из кургана. Приоткрыв её, я увидел, что она заполнена прекрасными сигарами. Они были свежие, а это означало, что шкатулка принадлежала кому-то из погибших участников экспедиции. Я ее забрал с собой, решив, что по приезду выясню, кто был её хозяином, и верну родственникам с соболезнованиями.
Но дальше все пошло не так, как я планировал. По приезде домой, друг-геолог попрощался со мной, сказав, что здесь наши пути расходятся, и в археологическое общество я отправился уже один. Каково же было моё удивление, когда в обществе я стал перечислять всех погибших от проклятой лихорадки, и оказалось, что я назвал весь состав экспедиции, кроме себя. Никакого геолога, который уцелел вместе со мной, в документах не было! В ответ на все мои заверения и его подробное описание, на меня смотрели, как на человека, выжившего после стресса и тяжёлого, болезненного бреда. В рабочих записях начальника экспедиции этот человек тоже не упоминался. Однако он был! Я это точно помню. Его видели все участники экспедиции, которые с ним общались.
На этом странности не закончились. Когда я, чтобы принести соболезнования, обходил родственников погибших членов экспедиции, я всем показывал эту шкатулку. И выяснилось, что никто из погибших не курил сигар, и такую шкатулку ранее никто из родственников не видел. Если б она принадлежала таинственному геологу, то он бы об этом сказал. Но он не претендовал на это право, более того, он ещё и сам активно поддержал идею показать шкатулку родственникам погибших. После долгих раздумий я решил оставить шкатулку у себя.
Однажды вечером, сидя в кресле за письменным столом, я открыл шкатулку. Сигары в ней лежали ровными рядами, напоминая клавиатуру небольшого клавесина, и я в шутку решил помузицировать, перебирая сигарами. И запел:
Если женщина изменит,
Я грустить недолго буду.
Закурю я сигарету
И о ней я позабуду.
Сигарета, сигарета,
Никогда не изменяешь.
Я люблю тебя за это,
Ты сама об этом знаешь.
Тут мне опять вспомнилось о том, что произошло со мной по приезду, я подумал сколько ненужных глупостей успел совершить, за свою молодость. Невольно задумавшись о прошлом, я взял одну сигару и подошел к окну. Всматриваясь в холодный зимний вечер, я машинально размял её разжёг, и неторопливо насладился ароматом. Густой, тягучий, с оттенком дорогой кожи, дым обволакивал мне сознание. Все вокруг меня начало медленно растворяться…
Сначала очертания комнаты расплылись как в тумане, а затем меня вихрем поволокло сквозь густую пелену. Неожиданная боль пронзила тело - как будто разряд тока прошёл сквозь сердце и под рёбрами. В глазах резко потемнело и собственное тело перестало ощущаться мной. «Видимо, я умер» - пронеслось в сознании. «…Меня похоронили, не потрудившись соорудить гроб, потому что огромный груз давит на каждую клетку. И в горле першит, будто рот забит землёй».
Откашлявшись, я попытался приподняться и, на моё удивление, обнаружил, что сижу на небольшом выступе скалы. Вокруг меня было фиолетово-бирюзовое море, которое переливается перламутровыми волнами под прозрачным, серо-голубым небом. Передо мной лежала злосчастная шкатулка. «Вот так покурил» - подумал я.
Неподалёку от меня из моря торчал другой выступ, на котором сидела огромная кошка. Будь она в четыре раза меньше, тогда ещё можно было бы говорить о её сходстве с обычными домашними любимцами. Взгляд кошки пристально, с призывом охотника, следил за мной. Но какой это был взгляд! Она смотрела на меня как на жертву, уверенно просчитывая свой прыжок и улавливая каждое моё движение. Мой клочок скалы был очень мал, вдвоём мы на нем явно не поместимся, а значит, когда она допрыгнет, то неминуемо сбросит меня в фиолетово-бирюзовую пучину.
Я внимательно посмотрел на волны. И тут до моего сознания дошло, что это была не вода. Мы с ней стоим не на островках, а над пропастью, на вершинах скал. Эта фиолетово-бирюзовая рябь, которую я принял за волны – всего лишь скопления удивительных облаков. Вот тут я всем телом почувствовал страх! Он наполнял моё сердце целиком! Мне даже показалось, что он вот-вот разорвёт ребра на моей груди. А ещё мой страх издавал дикий, пульсирующий звук. Думаю, что кошка тоже чувствовала и слышала этот звук страха. Но я подумал нанести удар первым. Все моё тело напряглось в едином порыве, и я… Я хлестнул своим хвостом и зарычал! Оглушительный рык разнёсся по незнакомому пространству. Шкатулка находилась под передними лапами и прыгать первым означало потерять её. Так вот чего ты ждёшь от меня, лукавая шельма!
Кошка тем временем, не отводя от меня взгляда, сама готовилась к прыжку. Она сгруппировалась, напружинилась и сиганула Все её тело распрямилось в прыжке, и поплыло, как в замедленном фильме, над фиолетово-бирюзовым пространством облаков. Но я успел сгруппироваться для отражения её атаки. Развернувшись правым боком, я зарычал, и припечатал летящую в меня чёрную шельму своей огромной лапой. При этом, я чуть было не потерял равновесие и боясь потерять шкатулку. Неудачница взвыла протяжным криком и попыталась зацепить меня своим перламутровым когтем, но моя крепкая и гладкая шкура не подалась под её ударом. Чёрная кошка не удержавшись упала со скалы. Фиолетово-бирюзовая волна облаков мгновенно охватила её сияющим пламенем - коварная прорва наслаждалась этой жертвой! Но продолжалось это буквально мгновение – огненный шар исчез так же быстро, как и возник, и облака сменили свой фиолетово-бирюзовый окрас на невинно-белый. Теперь вокруг меня были самые обычные облака, лежащие плотным кольцом под небольшими скальными выступами.
О том, сколько времени я провёл в оцепенении на той скале, думая о происходящем, сложно судить. Не каждый день превращаешься в подобие льва, дерущегося хоть и с огромными, но всё-таки кошками. Выйдя из шокового состояния схватки, я попытался открыть шкатулку, чтобы разобраться, почему именно она потребовалась кошке? Провозившись некоторое время с крышкой, я все-же умудрился оттолкнуть крышку так, чтоб она снова приняла свою обычную форму клавесина. Затем аккуратно лапой я выдернул одну сигару…
Путь обратно был настолько же кошмарен, как и путь туда. Очнулся я лежа у окна. Рядом не было никого, кто мог бы увидеть произошедшее со стороны. И сам бы я решил, что все увиденное мной - это последствие стресса. Если бы не разодранная на правом плече куртка и кровь, сочащаяся из глубокой царапины, которая была явно оставлена крупным животным.
Первой моей мыслью было разбить эту ужасную шкатулку, чем бы она не являлась. И я хотел было уже исполнить задуманное… Но тут в комнату вошла матушка. Испугавшись моего вида, она крикнула доктора, который осмотрел меня и перевязал. В течении перевязки он все время очень удивлялся, какое животное могло оставить такую глубокую рану на моем плече. После перевязки, мы пошли пить чай. Незаметно, за этими простыми делами, я забыл обещание данное себе – уничтожить проклятую шкатулку.
Когда мы уже уселись за стол, матушка вдруг вспомнила, что забыла отдать мне письмо, пришедшее с утра. Получателем на конверте, был указан я, но обратный адрес мне ничего не говорил:
Maria Doe
Nombre de Dios,
calle Cuauhtémoc 8,
Panama, Colón
С интересом распечатав его, я узнал, что отправительница письма Мария была дочерью одного из исследователей, участвовавших в той экспедиции. Она писала, что знакомые сообщили ей о смерти её отца и про найденную мною шкатулку. Оказалось, что она принадлежала её отцу и была их семейной реликвией. Поэтому, она очень просит о встрече, сразу по её приезду из Мексики, где она постарается быстро уладить все свои дела. А до той поры, она очень просит сберечь шкатулку в целости и сохранности.
Ничего особенного в этом письме не было, за исключением, пожалуй, двух вещей. Во-первых, у меня возник вопрос: какие обстоятельства могли занести её в такую далёкую даль? И второе, это совпадение с событиями, которые произошли со мной сегодня утром. Ведь получи я это письмо на пару часов ранее, то не стал бы я выкуривать ту злополучную сигару. С этими мыслями я поднялся к себе в комнату, открыл ящик и ещё раз решил осмотреть коробку. Шкатулка не выглядела зловеще. Тяжелый шарлаховый камень, изящно украшенный элементами из стерлингового серебра, выглядел скорее, как дорогой аксессуар, чем ящик для сигар. Взяв его в руки я осторожно приоткрыл крышку. К моему удивлению, все ячейки были заполнены новыми сигарами. Будто часом ранее ничего со мной не произошло. С испугом я взглянул на свое правое плечо – где порванная кожаная куртка и перебинтованная рука, говорили о том, что я схожу с ума…
8 марта 2017 г.