Когда выглянуло солнце, сразу все ожило. Разноцветными огоньками радуги на траве и листочках деревьев засверкали капельки росы, над полем, чуть заметный, поднимался пар, высоко в небе запел жаворонок, из села Молотичи донесся глухой лай собаки. И казалось, что наступило обыкновенное мирное утро, которое звало людей к труду. Абдуллин стоял и радовался. Он на миг даже забыл, что на нем одежда воина, что должен будет снова вступить в кровавую схватку с врагом. Ему казалось, что он стоит на окраине своих Мияков в Башкирии, и он произнес:
— Эх, как хорошо!
Сзади раздался звон котелков. Рябикин собрался идти за завтраком. Этот звон напомнил Абдуллину о суровой реальности. Он обернулся. Рядом с ним стояла накрытая маскировочной сетью пушка. Он расставил бойцов своего расчета по местам, а сам, достав бинокль, стал внимательно осматривать передовые позиции врага. Никакого движения не обнаружил. И вдруг донесся гул самолетов. В направлении высоты шли фашистские бомбардировщики.
— В укрытие!— скомандовал Абдуллин. И увидел, как от каждого самолета отделилось по 2-3 бомбы. Тут же на высоту полетели снаряды и мины.
— Ну вот и началось,— подумал Абдуллин.
Над высотой стоял сплошной гул. На головы гвардейцев, сидевших в окопах и траншеях, сыпалась мокрая земля. Так продолжалось почти полчаса. Затем гитлеровцы стали постепенно переносись огонь в глубь обороны. Становилось ясно, что вот-вот фашисты бросятся в атаку. Бойцы высунулись из окопов и посмотрели вперед. Появилась первая цепь фашистских автоматчиков. Наши пехотинцы встретили их дружным огнем. Завязалась ружейно-пулеметная дуэль. Гитлеровские солдаты то поднимались и стремглав бежали, то падали. Некоторым из них удалось подобраться метров на десять к первым траншеям. Но дальше продвинуться они не смогли. В воздухе снова появились фашистские самолеты.
Посыпались бомбы, и тут же — налет артиллерии и минометов. Высота была изрыта воронками. Недалеко от позиции, занятой расчетом Абдуллина, разорвался крупнокалиберный снаряд. И хотя гвардейцы сидели в окопе, от сильного взрыва на несколько минут оглохли. Минут через двадцать фашисты стали переносить свой огонь в глубь нашей обороны и в сопровождении танков в атаку пошла вражеская пехота. Над высотой взмыли две красные ракеты сигнал нашей артиллерии. Заработала тяжелая и среднекалиберная артиллерия, ударили минометы, загрохотали «катюши». Лавина огня обрушилась на головы оккупантов. Фашистская атака была сорвана. Но не прошло и десяти минут, как снова появилась волна фашистских танков. Им удалось прорваться через заслон огня артиллерии, и они устремились к передовым позициям.
Оостановка складывалась тяжелая. Абдуллин посмотрел на своих товарищей. Все они впились глазами в фашистские танки.
— Ничего, друзья! Спокойнее, больше выдержки,— сказал Абдуллин.
Три вражеские машины шли прямо на расчет.
— Бронебойным заряжай! — раздалась команда Мансура.
— Готово! — доложил Ибрагимов.
— По головному фашистскому танку огонь!
Вылетевший снаряд чиркнул по боковой стенке башни «тигра» и, оставляя за собой огненный след, отлетел в сторону.
— Бронебойным огонь!— снова скомандовал Абдуллин. На сей раз гитлеровскому экипажу не удалось уйти безнаказанным. Снаряд угодил прямо в направляющее колесо и разорвался. «Тигр» прокатил еще метра два и развернулся.
— По борту огонь! — крикнул Абдуллин. Теперь снаряд пронзил бортовую броню и разорвался прямо в топливном баке. Раздался взрыв. Над танком поднялся столб черного дыма. Но два других «тигра» продолжали продвигаться вперед.
— Бронебойным!..— крикнул Абдуллин и тут же бросился на землю. Через несколько секунд, почти у самой пушки, грохнул фашистский крупнокалиберный снаряд. Над позицией взлетели комья земли. Подносчика Переченко и заряжающего Ибрагимова воздушной волной сбило с ног и отбросило в сторону. Остальные бойцы, оглушенные, лежали неподвижно. К расчету подбежал комбат.
— Все в порядке, товарищ лейтенант! — доложил Абдуллин.
— Молодцы! Смелее! — крикнул Родионов и побежал обратно на командный пункт.
Две фашистские машины продолжали идти вперед. Уже хорошо были видны кресты, слышался лязг гусениц. Расчет снова был в сборе.
— Товарищ командир! Нужно стрелять! — крикнул Рябикин. Рядом снова разорвался вражеский снаряд. Абдуллин молчал. Фашистский танк выползал на впереди лежащую возвышенность. Теперь он был как на ладони.
Определив координаты, Абдуллин скомандовал:
«По левому огонь!»
Над танком поднялся черный дым. «Тигр» остановился. Другой танк выпустил по расчету подряд два снаряда. Один из них разорвался на позиции соседнего расчета. Вся прислуга пушки была выведена из строя. Это заметил Абдуллин и тут же приказал:
— По последнему фашисту огонь!
Раздались подряд три выстрела, и фашистский танк задымился. На расчет Абдуллина бросились автоматчики.
— Товарищ старший сержант! Слева автоматчики,— доложил Данилов.
Фашисты бежали во весь рост и приближались к подножию высоты. Абдуллин выпустил два осколочных снаряда, и с ними было покончено. Оставшиеся в живых бросились обратно.
Понравилась статья? Поставь лайк, поделись в соцсетях и подпишись на канал!